Хадоходец - [9]
Чувствовал себя Вадим замечательно. От боли, которая в прошлое его пробуждение была непереносима, не осталось и следа. Чистота, даже некая пустота разума была необычайно приятна. Внутри ощущалась невероятная готовность работать и двигаться вперед. Воспоминания об инциденте в хадо не дали Вадиму насладиться своими ощущениями и принесли чувство потери и беспокойства. Гарлонцы не объяснили, как пользоваться вживленными знаниями. И если процесс прошел нормально, то придется разбираться своими силами. О том, как именно Вадим вернулся обратно, что это был за куб, что вообще с ним произошло, он старался не вспоминать. Главное было то, что он вернулся в свое тело, и пусть вокруг него "дурка", лучше уж земная психушка, чем непонятная инопланетная сеть с кучей странностей. Воспоминания про странности вернули Вадима к насущному. Ему надо было встать и найти этого чертового старика, с которого и началась вся эта катавасия. Осторожно приподняв голову, а затем и туловище, Вадик аккуратно сел. В одиночной палате никого не было. Отсвет настольной лампы дежурного выбивался из под закрытой двери и полностью таял в темноте комнаты. Осмотрев себя Вадик обнаружил, что он одет в больничную пижаму и бос. Носков и тапок не было. Прошлепав к двери, он вышел в коридор и громко крикнул:
— Дежурный, а когда кормить будут?!
Голос разорвал тишину не хуже выстрела. Суматоха дежурного и срочно вызванного лечащего врача стали понятны во время последовавшей беседы. Оказалось, что когда его пришли забирать из камеры для буйных, он был без сознания. За него сразу принялись медики и врачи, но ничего не помогало. Сердце билось с частотой 2–3 удара в минуту и пульс практически не прощупывался, а реакции на болевые и другие нервные раздражения была близка к нулевой. Врачи констатировали состояние комы и поместили его в отдельную палату, где он и находился вот уже 12 дней. Вопросы врачей о том, что произошло и, возможно, стало причиной комы Вадим пропустил мимо ушей. А на встречный вопрос о том, зачем они пустили в камеру для буйных еще одного пациента служители эскулапа недоуменно пожали плечами — чего мол только в коме сумасшедшему не померещится.
В общем, через час после пробуждения Вадим, уже накормленный, лежал в своей обычной койке и расслаблено думал о том, что делать дальше. Неприятности фантастического путешествия уже начали подзабываться и казаться невероятным бредом, который, к счастью, уже закончился. И теперь нужно было заботиться о своем выходе из клиники. В своем успехе Вадим ни капли не сомневался и на этой успокоительной мысли заснул.
Оглядевшись вокруг Вадим зло сплюнул. "Твою мать!" — ничего больше на ум, при взгляде на знакомую панораму хадо, не пришло.
— Привет ученик. Понравилась прогулка? — голос сзади создавал ощущение де-жавю.
— Не очень. Может господин Учитель соблаговолит кое-что объяснить?
— Вижу что понравилась. И вопросы появились. А еще говорят, что шоковая терапия вредна для здоровья! Да, видели бы тебя эти "специалисты"…
Вадиму этот пустой треп начал надоедать, но, чувствуя свою зависимость от этого человека, он пересилил зарождающуюся злость:
— Ну так как? Объяснения будут?
— Все будет. Только попозже. Настоящие вопросы еще не родились. Ты пойми, Вадим, хороший вопрос — это откровение. А для любого откровения нужна работа мысли, тела, духа. У тебя же просто проклюнулись первые ростки понимания, ты хочешь знать то, что есть вокруг. Этого мало. — старик Ло сделал паузу. — Я здесь не за этим. И времени у тебя не много. Если не сможешь взять то, что я тебе хочу дать, то долго не проживешь? Ясно?
— Ничего мне не ясно! — взорвался Вадим. — Что за хадо, что за путешествие, кто мне угрожает? А?? говори!!!
Взгляд Ло вдруг стал жестким:
— Мальчик, постой на месте и послушай старого человека. Здесь, — Ло раскрыл ладонь, над которой сразу же появился и закрутился вокруг вертикальной оси светящийся объемный иероглиф, — знак "къен`то". Для выхода в хадо тебе надо четко воспроизвести его у себя в воображении и поместить его в точку чуть ниже пупка. Следи за направлением вращения. Когда захочешь вернуться, то сделаешь то же самое с этим, — над другой ладонью появился другой иероглиф, крутящийся в обратную сторону, — иероглифом. Это знак "къен`ди". Запоминай!
— Ну и зачем мне это надо? Не хочу я никуда ходить, а от тебя мне вообще ничего не надо!
Старик посмотрел на Вадима как на умалишенного:
— Ты хоть понимаешь, что это? — старик развел руки. — Здесь ты — король. Или мертвец. Выбирать тебе. Появившись в хадо один раз, даже с моей помощью, ты не сможешь жить по-старому. Тебя уже ищут. На Земле слишком сильна система контроля Власти, чтобы не заметить столь сильный всплеск ткани мира. И им все равно, решишь ты идти путями бродяги или откажешься от этого подарка. Для них ты — возможный конкурент, которого пока можно легко убрать, а я не смогу прикрывать тебя слишком долго, максимум 3–4 месяца. Можешь считать это время откупными за мое самовольное решение вмешаться в твою жизнь. Если ты отказываешься от предложения, то я исчезну, и больше ты меня никогда не увидишь. И даже не вспомнишь. Если принимаешь, то через 3 месяца ты сможешь выбирать много больше чем из 2х вариантов. Подумай, но учти, что времени у тебя мало. Если согласен, то вызови меня в хадо. Мысленно. Сможешь?
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.
