Гвианские робинзоны - [154]

Именно вследствие непостижимой небрежности в снабжении происходят те ужасные несчастья, которые бросают зловещую тень на нашу Экваториальную Францию. Эпидемии, лихорадка, бунты, грабежи, репрессии по отношению к местному населению — на что только не способны гибнущие от голода!

А ведь так просто наметить предварительно места колонизации, соорудить там жилища, особое внимание уделить завозу скота. Если бы плантации, разбросанные по дальним краям, концентрировались на острове Кайенна, в районе Тур-де-Лиль, Рура и на берегах Макуриа, где наиболее плодородные земли, а леса богаты разными породами деревьев, то остальную часть колонии легко было бы снабжать быками и коровами, привезенными из Европы, чье мясо теперь составляет основу рациона эмигрантов Венесуэлы, Бразилии и даже Пары, расположенной в нескольких лье от нашего Ояпока. Внедрение домашнего скота стало бы главной опорой для акклиматизации белых в этой стране, достаточно населенной в наше время, тогда как Гвиана прозябает на голодном пайке из куака и сушеной рыбы!

Поскольку превратности судьбы забросили нас на берега этой огромной реки, почти неизвестной цивилизованному миру, видевшей так мало европейцев, давайте совершим здесь то, что не удавалось еще никому в других местах территории. Создадим образцовую колонию Марони! Нас немного, но мы обладаем преимуществом полной акклиматизации и глубокого знания местных условий, всех плюсов и минусов нашей приемной родины. Мы не только себя обеспечили продуктами, но можем еще прокормить сотни людей. Голод побежден, а это значит, что повержен главный враг колонизации.

Конечно, я не рассчитываю только нашими силами добиться такого процветания и роста производительности, каких вскоре потребует цивилизация. Проживи мы еще хоть сто лет, наших жизней все равно не хватит. Но мы создадим необходимую основу успеха. Когда у нас будет в руке инструмент, мы найдем ему применение. Местная почва изобилует золотом. А поскольку золото — огромный стимул, можно даже сказать — единственный двигатель человеческих усилий, то мы завоюем богатство. Станем искателями золота. Когда у нас будет слитков на несколько сот тысяч франков, создадим колонию «Полуденная Франция».

Я все сказал. А теперь — за работу!

Это второе воплощение, превратившее колонистов в рудокопов, было развлечением для гвианских робинзонов. С помощью трех негров бони, чья глубокая привязанность к семье и беспримерная выносливость делали их просто незаменимыми, Робен с сыновьями и Никола соорудили приспособления для промывки золота, неутомимо копали русла рек огромного бассейна. Индейцы — увы! — неспособные к длительной и серьезной работе, вскоре вернулись к своим кочевым привычкам. Однако инженер одержал крупную победу, ограничив периметр их блужданий сравнительно небольшим пространством. Так что теперь краснокожих можно было найти в известном месте в определенное время, когда возникала потребность в тяжелой работе, например, вырубить участок леса. Краснокожие беспрекословно соглашались стать на какой-то срок дровосеками и очистить от растительности участки земли под золотые прииски. Эти зачатки оседлости и системной работы имели для индейцев огромное значение.

Итоги первых дней, на первый взгляд бесплодные, не обескуражили упорных тружеников. Добыча от промывок была смехотворной, и требовалась вся энергия, чтобы не забросить столь неблагодарную деятельность. Невезение длилось месяцами, но их решимость добиться успеха не ослабевала. И в конце концов этот яростный труд был вознагражден. Производительность, долго не превышавшая нескольких сотен граммов, на четвертый месяц выросла до четырех килограммов. К концу года в их распоряжении находилось уже почти тридцать килограммов драгоценного металла, что составило девяносто тысяч франков!

Второй год оказался намного более щедрым. Средняя добыча оставалась на том же уровне, но в один прекрасный день они напали на «карман», как говорят горняки, и извлекли оттуда двадцать килограммов металла в течение месяца.

Между тем Ломи и Башелико отправились в Коттику, большую деревню бони. Через два месяца они привели оттуда каждый по женщине и еще четырех молодых негров из племени, с которым породнились молодые семьи. Прибытие крепких работников стало большим подспорьем для нарождавшейся колонии. В это же время Никола и Анри спустились к Сен-Лорану, а оттуда отплыли в Кайенну. Робен стремился закрепить ситуацию, придать законный статус владения территории, на которой вела разработки его маленькая компания. Хотя у инженера и не было причин таиться, он предпочитал взять концессию на имя Анри. Молодой человек вместе с Никола направился в департамент внутренних дел и с обязательством уплаты восьми сантимов за гектар получил концессию на десять тысяч гектаров, с правом разводить домашний скот и вести поиски золота.

Впервые за двенадцать лет они снова увидели цивилизованную жизнь! Сколько событий произошло за этот долгий срок… С какой жадностью опустошали они книжные прилавки, пораженные тем, что такое же пристрастие к чтению проявляли простые рабочие. Друзья щедро запаслись оружием, боеприпасами, разными инструментами и одеждой, купили кое-что из лекарств, не забыли и о ртути, использование которой должно было удвоить добычу золота.