Гувернантка поневоле, или Зелье Судьбы - [40]

— Ну, что мы стоим? Пойдемте, нас ждет суд! — поторопил ее мужчина, поднимаясь из-за стола и разворачивая в сторону выхода.

«А, так он не просто так меня прикончит, а сначала все же властям сдаст? Тогда, может, тюрьмой отделаюсь, невеста-то пока жива. Говорят, в Европе камеры в тюрьмах благоустроенные, даже с телевизором. И, главное, быстрое какое у них правосудие! Судья сам на дом выезжает, а у нас только избирательные урны. Да, Европа — это сервис».

Размышляя так, Анна на негнущихся ногах двинулась сдаваться.

— Даниель, труп исчез. — Стоило им покинуть кабинет графа, как в коридоре появился Нирт. — Я велел искать.

— Как исчез? — не понял Даниель, который в это время думал о том, что произошло с гувернанткой, что она так побледнела и застыла изнутри. Видеть, как угасают огоньки в ее глазах, и те превращаются в куски льда, было невыносимо.

— А я откуда знаю? Вот так — пришел, а трупа нет! — Нирт сам непонимающе смотрел на брата и на девушку.

В это время Анна решила, что она не хочет встречаться с европейским правосудием. Уж если в доме не стесняются при представителях власти трупы перепрятывать, то ничего хорошего ждать ей не стоит.

— Ваша Светлость, я бы хотела с вами серьезно поговорить! — решительно заявила она.

— М-да? — граф был задумчив. — О чем же?

— Наедине, если можно.

Отчего же нельзя. Наедине это очень даже можно! Даниель бы сейчас вообще с удовольствием остался наедине с собой. Творится Хаос знает что! Какой труп исчез, куда? А, ну да, исса же уверенно заявила, что он в его спальне, Нирт пошел разбираться. Но исса Анна точно никого не убивала, это по ауре видно, чего же она тогда так боится? Или она не про Алессию говорила и все-таки труп был? Чей? Граф кивнул и распахнул перед девушкой дверь в кабинет.

— Лорд Саккирел, я все понимаю и обещаю молчать о ваших делах, но прошу рассчитать меня и отпустить домой, — торопливо проговорила гувернантка, стоило им вернуться назад в кабинет и прикрыть дверь.

Вот теперь Даниель окончательно перестал что-либо понимать. Эта исса Анна — это просто наваждение какое-то и источник проблем! С одной стороны, он хотел избавиться от гувернантки, отослав домой, с другой стороны — еще ни одна дама не хотела сама сбежать от него. Это было как-то даже обидно. К тому же рядом с ней он ощущал азарт, вкус к жизни, хотелось делать что-то, не свойственное ему. Например, спрятать убиенный ею труп. Или, в конце-то концов, пойти оценить старания детей в конкурсе и выпить чаю с пирогом! Но что-то же ее напугало до такой степени, что она чуть ли не инеем покрылась. Будем выяснять!

— Вот как? И отчего же? — сурово спросил он, сдвинув брови.

Гувернантка под недобрым взглядом Даниеля совсем сжалась, втянула голову в плечи и спрятала руки. «Она что — боится меня? — открытие было неприятным. — Есть причина?» Он ждал ответа. Девушка молчала. Граф Саккирел разрывался между жалостью к сжавшейся в комок хрупкой девушке и желанием докопаться до истины.

— Хорошо! Вы отработаете, пока я не найду вам замену, получите жалованье за этот срок и подпишите бумаги, что не имеете к моей семье никаких претензий. После этого Нирт с Джоном вернут вас на родину. Вас устроит такой расклад?

— Вполне! — девушка встрепенулась. — Вы можете пообещать, что все так и будет?

— Клянусь! — Даниель сам не понял, почему он подкрепил свои слова магией, но ему казалось сейчас важным поступить именно так.

Девушка вздохнула свободнее и радостно улыбнулась своему почти бывшему работодателю. Граф смутился. За годы своей службы он привык видеть улыбки льстивые, заискивающие, обольщающие, соблазняющие, но чтобы вот такие радостные и искренние — нет, от женщин не встречал. Так умели радоваться только его дети. Где-то под сердцем кольнуло досадой, но мужчина старательно задавил это чувство. Ведь для него все разрешилось наилучшим образом.

— Пойдемте к детям, исса, Анна. Они ждут итогов конкурса. Я тоже хочу принять участие в судействе, можно? — граф спросил, чуть улыбаясь и как-то устало.

Сейчас он выглядел таким живым, таким человечным, что Анна окончательно оттаяла и удивлялась, с чего она вообще взяла, что ей что-то грозит? Какой бетон, какая Темза?

— Конечно, лорд Саккирел. А вы про суд говорили про конкурс, да? — до Анны стала доходить мысль, что, кажется, она что-то не совсем так поняла.

— Естественно, про что же еще? Вы идете?

— Да! Да…

А как же суд, полиция, тюрьма? Она что — все это сама себе придумала, сама себя напугала и сама себе приговор вынесла. Вот дура! И к детям только привыкла. Интересно, сколько лорду потребуется времени, чтобы найти ей замену?

* * *

Дети, грустные и притихшие, сидели в гостиной своих покоев и ждали наказания.

Ванесса наконец-то призналась сама себе и брату, что ей не нравится делать гадости новой гувернантке.

Тео злился на себя — он был уверен, что оживший скелет, обморок Алессии и его отправление в кадетский корпус — звенья одной цепи. Сейчас он понимал, что исса Анна в общем-то ничего плохого им с Ванессой не делала, и их поступки были жестоки и нелепы. И он заслужил свое наказание — мало, что сам вел себя, как глупец, так еще и сестру втянул. И сейчас он уедет, а она останется одна с ненавистной Алессией, и та обязательно выживет ее из дома! И это все его вина!