Гувернантка поневоле, или Зелье Судьбы - [10]

Михаил Степанович долго рассматривал братьев. Те стояли спокойно, не тушевались под прямым взором начальника поста, глаз не прятали. «Что же вы тут забыли, братцы?» — думал он.

— Документы, лицензии, рекомендации, — потребовал он.

— Да, конечно. — Младший протянул папку.

«Готов поклясться, что ее у него не было. Все чудесатей…» — подумал Михаил Степанович, но протянул руку и папку взял. Раскрыл. И сильно удивился. Если верить документам — это были супер-специалисты экстра-класса. Лицензии, допуски, свидетельства о прохождении всех возможных курсов, рекомендации, еще рекомендации, еще и еще… Рядом мялся и из-за плеча заглядывал в бумаги Антон Сергеевич.

Михаил Степанович отложил бумаги в сторону и поднял тяжелый взгляд на «просителей». Он молчал. Антон Сергеевич нервничал все больше, он снял и снова принялся тереть стеклышки очков.

— Что-то не так? — не выдержал и спросил старший. Младший в это время едва заметно нахмурился.

— Все не так, — отрезал начальник поста. — Что вы тут забыли? И не вздумайте мне врать, я вызову полицию.

— Полицию? — братья переглянулись, и младший снова едва заметно пожал плечами. — Уважаемый, поясните, что вы имеете в виду, — переговоры взял на себя старший.

— С такими рекомендациями ваше место не здесь, а где-нибудь в столице. Но вы здесь передо мной, поэтому прямо спрашиваю, в чем подвох?

Братья на секунду зависли, потом младший выдал:

— Личные обстоятельства.

Михаил Степанович немного расслабился. Добрая половина их городка перебрались сюда по «личным обстоятельствам». Сюда переезжали те, кто хотел потеряться для мира. Транспортная недоступность, молчаливые и не задающие лишних вопросов люди, ограниченный круг посвященных — идеальное место, чтобы тебя никто не нашел. Мальчики непростые, это начальник поста понял, но представляют они опасность или нет? Все-таки полсотни детей, половина из которых может стать идеальными заложниками, — это не шутка.

— Я понял. Почему сюда? — он продолжил допрос, несмотря на нетерпение директора «Орленка».

— Тихо здесь. Спокойно. Случайных людей нет, — ответил младший. Старший кивком подтвердил сказанное.

Михаил Степанович еще раз пересмотрел документы. Они были безупречны. Возможно, если бы обстоятельства не торопили его с принятием решения, то он бы не рискнул отправить незнакомцев на выручку детям, но выбора не было.

— Мы подпишем документы на испытательный срок, и вы сразу отправитесь на маршрут. У вас есть опыт работы с детьми?

— О, да! — братья, услышав про детей, оживились. — У нас четыре очень способных и непоседливых племянника!

Михаил Степанович внутренне расслабился. У него одна «очень способная и непоседливая» племянница и ее за глаза хватает, а четыре — страшно представить! Начальник поневоле начал проникаться к ребятам симпатией.

— На маршруте вас ждут пять десятков детей от 11 до 17 лет и две воспитательницы. Вам надо выдвигаться им навстречу и пройти с ними маршрут до конца, справитесь?

— Две воспитательницы с ними справляются? — спросили братья.

— Конечно, там же Анечка! Дети ее обожают и слушаются беспрекословно, так что она и одна с ними справится, но по тропе мы не можем их одних отпустить, — с видом доброго дядюшки начал рассказывать Михаил Степанович о том, что им предстоит.

Парни радостно улыбались, будто поход с полусотней разновозрастных детишек был мечтой всей их жизни.

* * *

Анна сидела на камне и растирала ноющую ногу. «Пить или не пить? — размышляла она, глядя на чуть мерцающий пузырек с лекарством. Его перед походом вручила ее однокурсница Таня, сказав, что это обезболивающая настойка на травах. — Занятный такой, чуть мерцает будто. Наверное, перламутр добавили. Ладно, пока терпимо, потом выпью».

Анна вздохнула и убрала пузырек в карман.

«Знать бы, сколько нам здесь еще сидеть. Лишь бы дождь не пошел», — думала она, с грустью глядя на небо. Далеко на востоке оно было затянуто серым, и ноющая боль в ноге настойчиво намекала, что тучи направляются к ним.

Поход не задался с самого начала.

Оказалось, что на ликвидацию последствий селя отправили всех опытных инструкторов. Им же выделили двух новеньких парней, совсем зеленых. Когда те увидели теплую компанию из полусотни детей, некоторое время стояли, открыв рты, потом начали озираться. Наина Артуровна, второй воспитатель на четвертом отряде, тихо прошептала, ткнув Анну локтем в бок:

— Нюта-джан, смотри, сейчас сбегут!

Правду сказать, было очень на то похоже. «Придурки! Дети же засекут, что они их боятся, проблем не оберемся», — подумала Анна и, прихрамывая, двинулась к инструкторам.

— Добрый день, ребята, — Анна улыбалась со всей искренностью, на которую была способна в этот момент. — Меня зовут Анна Валерьевна, я очень рада, что вы будете сопровождать нас в походе. Сразу видно, что на вас можно положиться. — Анна улыбнулась еще шире и похлопала ресницами.

Да, грубая лесть, да, некрасиво. Но почему-то на мужчин действует. Вот и проводники обернулись, приосанились, улыбаются. «Боже, мальчишки совсем ведь! На пару лет Ваньки старше», — поразилась Анна.

— Кстати, — она махнула рукой своим ребятам.

Подошла пятерка ребят, которых Анна про себя звала ветеранами. Они все лето были рядом и вынянчили ей пять заездов, хотя поначалу гонору у каждого было, ого-го! Самому старшему Ване исполнилось 17 лет, Лиде и Миле по 16, Андрюха и Светик — тоже из старшеньких, им по 15.