Гувернантка из ЦРУ - [6]

Н. Н. Рутченко — 1916 года рождения, уроженец Кишинева, бывший студент Ленинградского университета, отчисленный за неуспеваемость. В начале войны призван в армию. Два месяца спустя сдался в плен фашистам. В конце 1941 года появился в лагере для советских военнопленных под Гатчиной. Его бывшие однополчане, входившие в штаб сопротивления, не знали, что рядом оказался подсадной осведомитель гестапо. Они готовили вооруженное восстание. Рутченко выдал всех. Вместе с эсэсовцами он расстреливал патриотов.

За «особые заслуги» предатель и убийца был зачислен в разведшколу 18-й германской армии «Зет-Норд». В 1942 году со шпионским заданием забрасывался в тыл Красной Армии, а по возвращении, уже в роли матерого гестаповца, допрашивал и расстреливал советских военнопленных в Пушкине, Красном Селе, Павловске, а затем — на оккупированной Украине, в Кировограде, Днепропетровске, Харькове. Конец 1943-го застает Рутченко в Берлине, где в качестве инструктора абвера он готовит диверсионно- террористические группы для заброски их в советские республики Средней Азии. В 1950 году в Австрии Рутченко, в соответствии с «полномочиями руководящего функционера НТС», подписывает соглашение со спецслужбами США об организации самостоятельного отделения НТС в Вене. Затем Рутченко переводят в Париж, где он начинает карьеру «публициста», активно подвизаясь в парижском филиале радиостанции «Свобода», этой содержанки ЦРУ. Таков портрет господина, «продвинувшего» Жеделягина сначала в аппарат Франс Пресс, а затем и на пост корреспондента агентства в Москве. И хотя на Жеделягина были возложены в советской столице несколько иные функции, чем, скажем, на представителя «Ньюсуик» Нагорского, нетрудно увидеть, что конечные цели их провокационной деятельности были одни и те же: идеологические диверсии. Удивляться, впрочем, не приходится — ведь и хозяин у них один…

Но продолжим знакомство с некоторыми из «их людей» в Москве. Перед нами — фотоснимок, сделанный в одном из отделений милиции Москвы. Субъект с бачками в потертых джинсах, понуро сидящий у стола, на котором разложены стопки американских долларов и западногерманских марок, — картина, достаточно хорошо знакомая не только по детективным повестям, но и из газетной уголовной хроники, повествующей о борьбе со спекулянтами-валютчиками. Кто же на сей раз нарушил закон — какой-нибудь жуликоватый любитель «сладкой жизни», не желающий честно трудиться и занятый в основном рысканием у отелей в надежде поживиться у заезжего иностранца? Нет. Перед нами Франц Древер, сотрудник западногерманского информационного агентства ДПА, еще сравнительно недавно представлявший это агентство в Москве.

— Что заставило вас заняться спекуляцией валютой?

— Это вышло случайно, поверьте…

Случайно? Нет, конечно: все поведение Древера во время пребывания в СССР, весь стиль его «деятельности» вели его именно к такому финалу. Как и Нагорского и Жеделягина, советская действительность Древера интересовала мало. С самого начала он, даже не дав себе труда вглядеться в окружающее, принялся малевать политику и жизнь СССР сплошной черной краской. А поскольку подходящего «материала» не было, начал шнырять по закоулкам и подворотням в поисках всякого рода сомнительных лиц, у которых можно было бы поживиться какой-нибудь гнилой антисоветской «сенсацией». Заводя более чем сомнительные связи, он очень скоро обнаружил следующее: хотя агентство ДПА и неплохо оплачивает его деятельность, он может сорвать куш и побольше, коль скоро совместно с одним из своих новых знакомых займется спекуляцией валютой…

Так произошло то, что если не неизбежно, то с большим процентом вероятности должно было произойти: охота за антисоветскими «сенсациями» сначала привела к контактам с отбросами общества, а потом переплелась с уголовщиной и завершилась противозаконной деятельностью. Древер при всей его оторванности от советской жизни некоторые специфические участки этой жизни, а именно те, о которых трактует Уголовный кодекс, судя по всему, знал неплохо и потому сильно переполошился, когда милиция, что называется, схватила его за руку при совершении очередной противозаконной валютной сделки. Когда же выяснилось, что власти, как говорится в таких случаях в официальных документах, решили проявить добрую волю и не привлекать Древера к уголовной ответственности, сей господин в полной мере проявил то качество, которое должно быть органически присуще сотруднику информационного агентства: оперативность. Ему даже не успели официально объявить, что участие в валютных махинациях несовместимо со статусом иностранного корреспондента, аккредитованного в Москве, а он уже сломя голову несся в аэропорт Шереметьево с тем, чтобы первым самолетом вылететь в Бонн.

В настоящее время, насколько известно, Древер не без успеха подвизается в некоторых органах буржуазной западногерманской печати в качестве «эксперта по Советской России».

В заключение «портрет» еще одного находившегося в СССР представителя «свободной западной прессы», на сей раз — с японских островов. Такаюки Накадзава— московский корреспондент японского информационного агентства Дзидзи. В Москве проработал девять лет. Девять лет! За такой срок действительно можно стать «экспертом по России», вкладывая в это понятие (которое из-за специфического «усердия» самих же западных «советологов» ныне чаще всего звучит как расхожая характеристика охотников за антисоветскими «сенсациями») вполне серьезное содержание: «эксперт по России» — это человек, который хорошо знает Советский Союз, серьезно, вдумчиво и заинтересованно изучает и анализирует его внешнюю и внутреннюю политику, стремится дать объективную, опирающуюся на реальные факты оценку советского образа жизни.