Гуркха и Владыка Вторника - [21]

Полковница Шакия пожала плечами.

– Я военное решение. Это моя работа. Ты следователь. Найди другое решение, если оно есть.

– А иначе?

– Мы – я – с эвакуационной командой отправимся в сад и выясним по-плохому.

– Карма, мне кажется, мы все согласны, что столкнулись с нестандартными людьми? – спросил Гамилькар.

– Почти наверняка.

– Инопланетяне? Какая-то технологическая аугментация? Некий вид постлюдей? – спросил он.

– Джинны. Во всяком случае Первый Селюк и леди РеГи.

– Ясно, – Гамилькару не было ясно, но если Карма верила в джиннов, кто он такой, чтобы спорить? – Слушай, Второй Селюк, Гурунг, нам интересен он. Понимаешь? То, что делают эти… эти джинны? Он тот, кто знает город, он что-то задумал.

– И? – спросила полковница Шакия.

– И он всем заправляет. Я не знаю как, но определяет стратегию он. Раньше он пытался убить Додже, и возможно он хочет убить его сейчас. Настоящий вопрос – почему. Что там за хрень тогда случилась?

Гамилькар почти ощущал вкус нежелания Кармы отвечать.

– Информация непосредственно перед КД1 по этому делу недоступна.

– Для нас или для тебя? – спросила полковница Шакия с внезапным вниманием.

Отличный вопрос, подумал Гамилькар. Все-таки ты следовательница, моя дорогая полковница.

Карма молчала. Это нервировало. Он не мог сказать – не хотела она или не могла ответить.

– Позволь задать другой вопрос, – сказал Гамилькар. – Мы обнаружили, что до КД1 Додже выкупил много частной и публичной собственности, которые впоследствии были реквизированы городом. Вот как он получил так много кармы. Я обнаружил кое-какие записи в старых газетах, где состояние Додже сопоставлялось с остальными представителями плутократии до КД1. Если конвертировать все его ценности в баллы, и учесть цены той эпохи на собственность, возникает несоответствие. Он не был среди богатейших людей города, определенно не принадлежал к дворянству, однако сумел фундировать огромные наличные покупки на заре плебисцита. Откуда, дорогая Карма, он получил средства?

– Это не относится к данному расследованию. Додже не под следствием.

– Ясно, – сказал Гамилькар. Еще как, мать его, относится.

– Найдите другой путь, шериф, – сказала Карма. – Договоритесь об их выходе из города. Или полковница Шакия введет штурмовую команду.

Полковница Шакия поднялась с дивана и потянулась. Ее лицо как обычно было непроницаемым.

– Этим, значит, и займусь.

Глава 11 Просители

Мелек Ахмар сидел на краю огромного дома на дереве и болтал ногами, наслаждаясь прохладой и темнотой. Спина его была ссутулена, а в том, как он выдыхал клубы сигарного дыма – обычно лучшего момента его ночного ритуала – таилось недовольство. До него донеслись клацающие звуки шагов РеГи, этих отвратительных, похожих на клоги, ботинок, которые она носила; бог знает, как они удерживались на ее ногах, не говоря уж о том, как она умудрялась скакать по ветвям, проклятая девчонка была наполовину бурундуком, ему действительно стоило разобраться с ее родословной, но не было проклятого времени…

Она плюхнулась рядом с ним, их поля искажения были приглушены, но все же высекли пару искр при столкновении заблудших молекул. Были причины, почему большинство джиннов держалось подальше от сородичей. Он посмотрел на ее профиль и вздохнул. Когда она не отреагировала, он вздохнул еще, на этот раз с таким смаком, что с его сигары слетел уголек, пришлось раскуривать заново, и он поджег ее пылающим указательным пальцем.

– Что такое? – спросила наконец РеГи с ухмылкой.

– Только что кончил еще одну бабку. Порыв ветра. Выдул ее прямо в окно. Третья на неделе, можешь поверить?

– Хомы, – сказала РеГи. – Дерьмо, которое они желают…

– Я понять не могу, – сказал Мелек. – Они все продолжают желать смерти и разрушения. На днях одна женщина захотела землетрясение. Небольшое, так чтобы дом ее свояка провалился в пропасть. Отличный план, только вот она жила рядом. Так что, конечно половина ее дома тоже провалилась. Никто не просит о чем-нибудь хорошем…

– Наверное Карма дает им все хорошее, – заметила РеГи. – Ты вроде как антитезис. Мелек Ахмар – овеществленная тьма в их душах.

– Это Гурунг, – шмыгнул носом Мелек Ахмар. – Он отсеивает просителей. И постоянно выбирает худших, я уверен. Он всех здесь ненавидит. Получает удовольствие каждый раз, когда они желают что-нибудь ужасное. Все та же старая история. Он целыми днями нарывается на драку, а бедный старый Мелек Ахмар должен сражаться. Обо мне никто и никогда не думает. Кто-нибудь меня спросил, хочу ли я мочить пожилых дам и превращать вино в уксус? Хоть раз меня спросили, хочу ли я сидеть на том кошмарном троне и целыми днями выслушивать всё это омерзительное нытье от паршивых хомов? Нет. Никто не спрашивал. Гребаный Гурунг. Ему не будет счастья, пока все не пожелают друг другу смерти. Вот я уверен просто. А затем он заставит меня их убивать одного за другим.

– Бедный старенький папуля, – сказала РеГи. – Я думала, так и заведено – древний джинн исполняет желания самым долбанутым образом…

– Угу, это когда кто-нибудь просит тебя о ведре золота и ты помещаешь это ведро в колодец, забитый ядовитыми змеями, и хохочешь, когда его кусают, – ответил Мелек Ахмар. – Освященная веками забава. В Кодекс внесено. Это дерьмо? Чистое зло. Те хомы, они двинутые. Что случилось с просьбами о деньгах, домах и юных любовниках? Что случилось с просьбами о членах побольше, сиськах попышней, а?