Гунны и Азербайджан - [11]

Вероятность не одного, как принято обычно считать, а двух главных ударов гуннов по аланским племенам логически вытекает из ситуации в северокавказских степях накануне гуннского вторжения. Если бы гунны, только появившись из-за Волги, нанесли единственный удар по аланам, которых Аммиан Марцеллин называет танаитами, то это было бы весьма непредусмотрительным шагом со стороны гуннов, которые, несомненно, заранее готовили свое вторжение и переправу через Волгу. В таком случае в тылу у гуннов, двигающихся с обозом, женщинами и детьми, оказались бы аланские и союзные с ними племена, обитавшие южнее, в районе от восточного побережья Азовского моря и Кубани (сираки, меоты, синды и др.) до Каспийского моря (сармато-аланские и булгарские племена Западного — Прискаспия). Это обстоятельство нельзя не учитывать при анализе сообщений Аммиана Марцеллина и Иордана. К тому же сообщение Иордана, что гунны подчинили алан, «обессилив их частыми стычками», говорит против указание Марцеллина на вторжение гуннов только в земли алан-танаитов. С другой стороны, переход гуннами Керченского пролива свидетельствует о том, что они действовали и в районах, прилегающих к восточному побережью Азовского моря и низовьям Кубани. Последнее было бы возможно лишь при условии обеспеченного тыла, т. е. гунны, находясь в самом центре предкавказских равнин, не должны были испытывать противодействия со стороны алан и их союзников. Все это говорит о том, что гунны, по-видимому, первым ударом рассекли аланские племена на две части в самом центре северокавказских степей, вытеснив одну из них в предгорья Кавказа, а другую, прижав к Дону, тем самым обеспечив себе возможность продвижения к Азовскому морю. Вторым ударом гунны истребили часть вытесненных ими же к Дону алан, а также обитавших на Дону ранее алан — танаитов.

Несмотря на скудность и фрагментарность сведений о гуннах в раннесредневековой историографии, нам достаточно хорошо известны (по источникам V–VI вв.) почти все конкретные племенные наименования азиатских кочевников, составлявших ядро появившегося в Восточной Европе гуннского союза племен. В этой связи обратимся к анализу всех известных нам гуннских этнонимов, которые могут дать нам важный (если не единственный) материал для освещения проблемы этнической принадлежности пришлых из Азии племен, ставших известными в Европе под собирательным именем «гуннов». Эти этнонимы следующие:

Акатзиры (акатиры, акациры) — (Приск, Иордан);

алтзиагиры — (Иордан);

алпилдзуры — (Иордан);

ангизгиры — (Иордан);

бардоры — (Иордан);

биттугуры — (Иордан, Агафий),

буругунды — (Агафий);

кутригуры — (Прокопий, Агафий, Менандр);

огуры — (Приск, Менандр),

оногуры — (Приск, Агафий, Феофилакт Симокатта),

сарагуры — (Приск);

тунгуры — (Приск, Иордан);

ултиндзуры — (Иордан, Агафий),

утигуры — (Прокопий, Агафий, Менандр).

Сразу необходимо отметить, что в данный список нами включены только те племена, которые, с одной стороны, в письменных (греческих и латинских) источниках V–VI вв. вполне определенно названы «гуннскими», а с другой — принадлежность которых к кругу собственно гуннских (т. е. пришлых из Азии) племен признана большинством исследователей. По принципу характерного для этих этнонимов второго компонента их можно сгруппировать следующим образом:

I. Группа с компонентом (о)гур:

Биту-гур

кутри-гур

он-о-гур

сара-гур

о-гур

тун-гур

утри-гур

II. Группа с компонентом дзур (чур):

Алпил-дзур (алпилчур)

Ултин-дзур (ултинчур)

III. Группа с компонентом гир:

Алтзиа-гир

Ангиз-гир

IV. Группа остальных этнонимов:

акатзир (акатир, акацир)

бардор

буругунд

Первую группу гуннских этнонимов со вторым компонентом (о)гур исследователи относят к кругу собственно булгарских племен, где второй компонент в наименованиях этих этнонимов, по их мнению, является корнем, передающим этническое «огур» (огор, угор), а первый компонент, видимо, есть тюркский префикс. В сочетании этих двух компонентов выявляется предположительная семантика (значение) некоторых этнонимов, например, он-огур (десять огур), сара-гур (сэры (о)гур — желтый (белый) огур). Значение остальных этнонимов этой группы пока не решается однозначно.

Вторая группа гуннских этнонимов содержит компонент «чур» — титул, широко известный из древнетюркских рунических надписей Северной Монголии, Восточного Туркестана и других районов. Этот титул встречается в наименовании одного из восьми племен печегенов — куарчичур и поныне бытует в наименованиях некоторых киргизских (кара-чоро, боро-чоро, оно-чоро) и казахских (бай-чура, кара-чура) родов. В этой связи вполне вероятной представляется точка зрения О. Мэнчен-Хелфена, согласно которой гуннские племена алпилчур и ултинчур могут быть отнесены к кругу собственно древнетюркских племен (указ. соч., с. 441).

Два гуннских этнонима третьей группы с компонентом «гир», который, по предположению О. Мэнчен-Хелфена, также может означать титул, как и «чур» (с. 404), пока не поддаются более или менее точному семантическому определению. Вместе с тем аналогичный компонент «гир» — встречается в наименованиях двух огузских племен в словаре выдающегося тюркского ученого-филолога Махмуда Кашгарского (XI в.) — йазгыр (йазгир) и урекир (урегир). И хотя в настоящее время не представляется возможным точнее определить этническое происхождение гуннских племен этой группы, однако, если судить по аналогии с двумя тюркскими огузскими этнонимами списка Махмуда Кашгарского, то предположительно эти два гуннских племени, видимо, можно отнести к тому же кругу древнетюркских племен. Здесь же необходимо подчеркнуть, что гуннские племена с окончанием «чур» и «гир» скорее всего» принадлежали именно к тому этническому кругу древнетюркских племен, часть которых впоследствии вошла в состав печенежского и огузского племенных союзов.