Гуманное оружие - [20]

Один из этих нарядов под командованием лейтенанта Терентьева охотился за ней специально и как раз возвращался от ее Дома после очередного прочесывания маршрута, а две другие машины неслись ему навстречу на подмогу омоновцам, которые стояли в оцеплении у метро.

Василису спасла несогласованность этой тройки. В одной из машин как-то сразу усомнились, что это и есть та самая инопланетная шпионка – слишком уж невинно она выглядела. Зато в другом канареечном «газике» ребята сразу схватились за автоматы, напрочь забыв о приказе брать разыскиваемую живьем.

Наперерез этим героям кинулся Терентьев, и его чуть не подстрелили за компанию, как пособника инопланетных шпионов.

Один из ментов, невыспавшийся и злой как черт, разошелся до такой степени, что его с трудом утихомирили силами двух других нарядов, – а тем временем Василиса уже бежала со всех ног в сторону метро.

Она даже не поняла, как очутилась посреди безумной и бессмысленно орущей толпы, ибо еще минуту назад брела по пустынной улице одна-одинешенька. И пока она лихорадочно соображала, что это значит и неужели вся эта толпа гонится за ней вместе с ментами, в небе появились «летающие тарелки», и три звена по четыре аппарата спикировали с высоты и прошли на бреющем над торговым центром «Адамант».

Голубой град хлестнул по бегущим людям, и первые жертвы стали оседать на асфальт, а остальные бежали прямо по ним, в ужасе глядя, как треугольные «тарелки» разворачиваются над парком Челюскинцев, чтобы снова зайти на толпу.

На этот раз Василиса успела укрыться за бронзовыми фигурами пионеров с жеребенком, а люди вокруг падали уже целыми группами, усеивая бетон разноцветным ковром.

Уцелевшие омоновцы отступали к единственной открытой двери станции, и туда же устремились мирные граждане, еще не задетые голубым градом.

Но у ментов слишком крепко засел в голове приказ – не пускать никого в метро вплоть до особого распоряжения. Поэтому в узком проеме завязалась драка, и в этот клубок человеческих тел сверху ударили упругие голубые струи.

Они расчистили проход, и кое-кому все же удалось прорваться. В том числе и Василисе, которая на кончиках пальцев, чтобы не наступить босой ногой на маленькие лужицы голубой субстанции, добежала до входа в метро, уже не думая о том, что там внутри полно ментов.

Утренний инцидент, из-за которого, как она думала, милиция с ночи гонялась за ней по всему городу, не шел ни в какое сравнение с тем, что произошло у нее на глазах только что.

Василиса осознала свою ошибку слишком поздно. Едва она появилась в вестибюле станции, буквально все менты повернули головы к ней, и по выражению их лиц девушка поняла, что сейчас ее будут бить, а может, даже убивать.

14

Мария Петровна Богатырева выкарабкалась из-под каких-то чемоданов и коробок уже после того, как над останками военно-транспортного самолета прошли на малой высоте черные треугольники.

Больше они не возвращались – видимо, сочли разбитый «Ил-76» слишком незначительной целью. Но даже один залп голубого града сделал свое дело.

Когда самолет пахал землю за взлетно-посадочной полосой, Мария Петровна каким-то бессознательным движением попыталась не то чтобы прикрыть младшую дочь своим телом, а скорее наоборот, опрокинуть ее на себя, чтобы девочке мягче было падать.

Теперь у Марии Петровны болел ушибленный затылок, трудно было дышать из-за сломанных ребер, но она была жива и могла двигаться. А Алена лежала неподвижно, как сломанная кукла.

С жутким вскриком мать бросилась к ней, но рефлексы опытного врача сыграли свою роль. Первым делом она пощупала пульс и посмотрела зрачки.

Зрачки были неестественно узкие, а пульс нитевидный, но это означало, что девочка не умерла. И еще – что дело тут не в телесных повреждениях. Никакие травмы не могут вызвать такое сужение зрачков.

В голову сразу пришла мысль о наркотиках, но она показалась Марии Петровне нелепой. Разве что в одной из коробок был кокаин, и Алена в момент катастрофы вдохнула слишком большую дозу.

Но если так, то надо немедленно нейтрализовать передозировку, а у Марии Петровны не было при себе даже аптечки.

Лихорадочно прикидывая, как вытащить девочку из самолета, Богатырева услышала, как кто-то пробирается к ней со стороны кабины.

– Эй, кто там! Помогите! – крикнула она, и увидела окровавленного человека в летной форме, который, приволакивая ногу, пробирался к ней через завалы.

– Черт, что это было? – пробормотал он. – Это что, все мертвые?

– Она жива! – сорвалась в крик Мария Петровна. – Моя дочь жива. Ее надо срочно в больницу!

– А другие?

За своей бедой Мария Петровна совсем забыла о других. А между тем в двух шагах от ее дочери лежала еще одна девочка, совсем маленькая. А у другого борта безвольно раскинул руки профессор филологии, и на его белой рубашке у галстука расплывалось маленькое голубое пятно.

Четыре «тарелки» в один проход обработали развороченный грузовой отсек «ила» голубым градом не хуже, чем самолеты сельскохозяйственной авиации обрабатывают поле химикатами от саранчи – чтобы ни одна тварь не ушла.

От верхней части фюзеляжа не осталось почти ничего. Стремительная коррозия распространялась от пролома на месте отвалившихся крыльев сетью ветвящихся трещин, и от сотрясения остатки металла посыпались вниз, дробясь на лету.