Гуманная мизантропия - [2]
В каком случае — первом или втором — хреновее-то?
Еще раз — я именно про бессознательное.
1990-е годы — если по уму — были годами триумфа старой номенклатуры и ее новой обслуги, но воспринимались как лотерея и карнавал, когда непонятно, «чье время сейчас пришло», его мог праздновать и бандит, и творческая интеллигенция.
2000-е годы — бандитов и сильно творческих равно подвинули, и вполне понятно, чье время. И если 1990-е позиционировались как «кризис» (а кризис в некотором роде всегда весело, и всегда обнадеживает), то 2000-е косят под «стабилизацию».
А что может быть противнее, чем «стабилизация» без тебя, вне твоих интересов?
Гейдар Джемаль пишет, что Антрихрист придет из Агарти или из Шамбалы, будет скорее всего тибетцем и ведантистом. Дело не за горами: «мировая суперэлита уже вошла с ним в контакт».
Александр Дугин пишет, что мировая история — не более чем война Ордена Мертвой Головы с Орденом Живого Сердца. Первые придумали рабовладение, деградировавшее в капитализм, а вторые феодализм, падший до социализма.
Много чего пишут — от Рене Генона до Евгения Головина.
Но я, собственно, не о том.
Вроде бы тексты входят в одну ясно дело какую совокупность, но… одни мне читать интересно, а другие нет.
Явно интересен Джемаль, и не интересен Дугин. Интересен Галковский. Не интересен Головин. Интересен Освальд Шпенглер, а Рене Генон, Юлиус Эвола и прочая консервативная революция — скукотень. Рерих, Блаватская — скукотень. Кастанеда таким не казался (не знаю, как сейчас, но лет восемь назад, когда читал — не казался).
Я понял, по какому критерию я сужу. По сугубо литературному. В мире оформлен вполне правомерный жанр, сильный, перспективный — антинаучная фантастика. Есть фэнтези, но оно просто «вненаучное», оно сразу снимает с себя онтологические притязания (не беря в расчет публику, полагающую, что Толкиен многое переврал).
Антинаучная фантастика — много круче. Она может развлекать, может даже многое рассказать о мире, но не «в лоб», назидательно, а так, косвенно. Как и положено хорошей литературе.
Но не вся антинаучная фантастика — круть. Есть хорошие авторы, есть плохие. У хороших авторов есть авторский почерк, неожиданные ходы, тонкие наблюдения, метафизический нюх, психологическая достоверность, метафоричность изложения, ловкий сюжет, да просто «вкусность» и драйв. И плотность текста: коэффициент в нем «воды». Дугин, например, графоман, водянистый до невозможности (насколько яркий и спресованный, в сравнении с ним, текст Джемаля!). Эвола — попсня: три аккорда, два прихлопа. А Шпенглер — сложная композиция: играет целый оркестр эрудиции, где каждый инструмент на ценителя.
Блаватская — как литератор — посредственный авангардист: плохое письмо с претензией на высокое для узкого круга. Туда же «Роза мира». Туда же некоторые адепты Гурджиева (но не он сам, он сам лучше — большей частью за гранью нашей «литературы»). Кастанеда — грань высокой и низкой литературы: но выписано мастеровито. Рекомендовано в библиотеку для юношества.
…Сергей Переслегин и Сергей Чернышев — очень ученые люди. Куда мне до их учености (я серьезно, без стеба). Но подчас — то же самое, что и см. выше. Когда Переслегин пишет, что Америкой рулит раса сверхлюдей. Когда Чернышев пишет о том, что человечеству осталось ровно 72 этапа до Абсолюта. К чести этих персон заметим: их литература качественная. По всем критериям.
…А Петр Щедровицкий, Ефим Островский? Местами это литература, местами это журналистика, местами это инструкцию по пользованию холодильником. Сложно оценивать. Слишком синтетический жанр.
А те, с кого мы начали обозрение — жанр чистый.
Пора уже специальную премию учредить. Создать жюри из самых благодарных читателей. Расстановить точки над «и». Ввести это дело в официальные рамки. Подвинуть, блин, постмодерн, Сорокина-Ерофеева (неужели им достанется весь учебник лит-ры?). Отправить самых даровитых вести мастер-классы. А то все: конспирология, конспирология…
Литературное слово в кризисе. Роман в коме. Рассказ не жжот. Поэзия ф газенвагене.
Но хрен вам! «Онтологический партизанящий крипто-конспиролог» Чип-и-Дейл спешит на помощь.
Если завтра объявят, что новое ЧК вывезло 100 самых богатых людей России на барже посреди реки и торжественно затопило, половина нации не заметит, половина напьется водки. За здравие такого ЧК. Это если ситуацию не пиарить, просто дать слово бессознательному. А если пиарить — напьется больше. И все это знают.
Которые борются не за что-то, а «против» — либо жулики, либо мудаки, либо очень милые хорошие люди, у которых ни черта не получится. Например, антикоммунисты. Но и враги «антинародного режима», супостаты «гэбни» и «олигархата» — тоже. Матрица та же гниль, что в конце 1980-х.
Даже против самого злодейского зла — все равно какие-то лохи. Те же антифашисты.
Соратник Горбачева некогда говорил: «предоставим дело живому творчеству масс». Сломаем и предоставим. Логика, заводящая спиралью на понижение… Создали РФ — редуцированное анти-СССР… Господи, чем будет редуцированная — той же методой — РФ?
Силаев Александр Юрьевич родился в 1978 году в Красноярске, где и живет. Прожил 12 лет журналистом, 5 лет — преподавателем философии, 2 года — преподавателем журналистики, 18 лет — учащимся, какое-то время — писателем. Лауреат премий — «за лучший журналистский дебют 1996 года» от Союза журналистов, литературной премии им. Виктора Астафьева, литературной премии «Дебют». Автор двух книг прозы, изданных в Москве.
«Деньги без дураков» — это и учебник по инвестированию для начинающих, и пособие для трейдеров, и введение в поведенческие финансы. Александр Силаев — практик рыночной торговли и рационального мышления — предлагает по-новому взглянуть на деятельность инвестора. Здесь вы найдете непредвзятый анализ рыночной индустрии и детальный разбор доступных для частных лиц инструментов: валюта, золото, депозиты, облигации, займы, акции стоимости, акции роста, голубые фишки, второй эшелон, структурные продукты, ПИФы, ДУ, виды трейдинга и т. д.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.