Гуляй, ведьма - [8]

— Умри тоже! — воскликнул актер, грозно надвигаясь на психиатра.

Фрезер отклонился назад, вжался в спинку стула, палец не отрывался от кнопки, по лицу струился пот.

Дверь распахнулась, вбежали санитары. Один стал заламывать Николасу руки, второй с силой сжал запястье, артист вскрикнул от боли и выронил нож. В комнате наступила тишина.

Внезапно Николас Блейр захохотал.

— Хорошее представление, Даниэль? — Он смотрел на меня победителем. — Уверен, 15 минут уже прошло, и вы должны мне тысячу долларов.

Я с сожалением взглянул на него и отвернулся.

— Вы что? — удивился он, — онемели от потери тысячи долларов?

Фрезер выразительно посмотрел на санитаров.

— Выведите его. Он опасен.

Они зажали Николаса между собой и поволокли к двери.

— Отпустите меня! Будьте вы прокляты! — выкрикивал он. — Я такой же нормальный, как вы все! Это же пари!

— Уведите его! — крикнул доктор.

— Что происходит? Все сошли с ума?! Это была шутка, пари! Возможно — глупая, но… Даниэль, скажите им! — хрипел Блейр.

Я посмотрел на Фрезера и беспомощно пожал плечами, потом закурил. Дверь закрылась, секунд десять мы еще слышали голос Николаса. Оборвался он внезапно. Слишком внезапно.

— Бедный! — воскликнула Адель дрожащим голосом и приложила к глазам носовой платок.

Доктор Фрезер записал что-то, затем выпрямился:

— Миссис Блейр, боюсь, ваш муж страдает тяжелой формой шизофрении.

— Ему можно помочь, доктор? — с надеждой в голосе спросила актриса.

— Надеюсь. Но потребуется много времени, — ответил Фрезер. — Для вас это будет ударом, миссис Блейр, но ваш муж действительно опасен, и должен быть изолирован немедленно.

— Нет! — с ужасом воскликнула она.

— Так будет лучше для всех, — сказал психиатр убежденно. — Мы сделаем все возможное для его скорейшего выздоровления. До отъезда вам нужно подписать некоторые бумаги.

Адель рыдала. Я заботливо склонился над ней.

— Все это ужасно, да, но вы не сможете помочь Никки так, как это сделает доктор Фрезер. Вы должны подписать бумаги, дорогая.

— Да-да, вы правы, — она все еще всхлипывала, — как это тяжело, как дико!

— Поверьте, миссис Блейр, — сказал Фрезер почти с нежностью в голосе, — как бы ни было это тяжело, но это лучшее, что вы можете сделать для супруга сейчас.

— А на Рождество пришлете ему открытку, — вставил я и, повернувшись к Фрезеру, пояснил — Я думаю, немного юмора не повредит.

— У вас богатое чувство юмора, мистер Бойд, — холодно ответил психиатр. — Очевидно, вы плохо представляете себе, что сейчас происходит с миссис Блейр. И вообще, в силах ли кто-то понять, как бывает сильна любовь жены к мужу.

— Кто-кто, доктор, а я понимаю, — заверил я его.

5

В четыре часа мы вернулись в квартиру Блейров, и я вошел вслед за Аделью в пустую гостиную. — Аубрея нет?

— Сегодня он за городом. — Миссис Блейр рассмеялась. — У него живот прихватывает в подобных ситуациях. Он вообще весьма тщательно избегает передовой, на случай, если все сорвется.

— Он с друзьями? — спросил я, но махнул рукой. — Меня не касается, не очень сожалею о его отсутствии.

Хозяйка тепло улыбнулась.

— Отпразднуем, Дании! — ее голос нежно вибрировал. — Все прошло отлично. Вы гений! Приготовьте нам выпить, что-нибудь необычное!

— Я сделаю напиток "Хохочущая вдова".

— Название многообещающее. Каковы ингредиенты?

— Три капли горького перца на две части водки и одну — джина. После второго бокала перестанете обращать внимание на его вкус, — пообещал я.

— Просто заупокойная по Николасу.

— Как знать, может, и он там веселится в смирительной рубашке?

Она расхохоталась.

— Думаю, это был величайший триумф Никки! Он вполне заработал тысячу долларов.

— Я верну долг, когда он выйдет, конечно, если буду к тому времени жив.

Я отправился к бару, Адель куда-то исчезла. Вернулась она, когда я уже глотнул адской смеси, подошла и протянула чек на девять тысяч долларов. Я спрятал его в карман.

— Спасибо.

— Вам спасибо, — кивнула она, — за быструю и хорошую работу. Буду рекомендовать вас всем своим подругам. Если такого рода штучки войдут в практику, вы сможете требовать с Фрезера комиссионные!

— Уже думал об этом, — усмехнулся я.

— Скажите мне, Бойд, в юности вы воровали пенни у слепых?

— Только десятицентовики. Я негодяй?

— Я люблю вас! — мечтательно воскликнула она.

— А мне казалось — ненавидите?

— Это было вчера. Сегодня все иначе. И по чудесному совпадению Блейра-младшего тоже нет дома!

Ее глаза расширились.

— Неужели вы все еще презираете меня, Дании?

— Это было вчера, — Я поднял бокал. — Выпьем за сегодня! Опустошив бокал наполовину, она вернула его.

— Дополните, пожалуйста. Я сейчас вернусь.

Минут через пять она вернулась, переодевшись в черный сатиновый халат.

— Выпейте, вам станет чрезвычайно весело! — подтолкнул я к ней бокал. — Замечательный у вас халат, он делает вас бесподобно красивой. Так должна выглядеть каждая женщина, но это редко кому удается.

— А ваш профиль, Данни-бой, хорош почти так, как вы воображаете.

— Ничего не поделаешь, я чертовски привлекателен! Женщины влюбляются в меня с первого взгляда! А вот с вами этого не произошло, чем вы меня страшно заинтриговали.

Адель одним духом допила бокал, у нее перехватило дыхание.