Гуляния с Чеширским Котом - [105]

Действительно, суд над Эджкомбом стал отправной точкой скандала: появился шанс публично поговорить о «треугольнике», поскольку Кристин вызвали на суд в качестве свидетеля. Пресса потирала руки, лейбористы оттачивали мечи, разворачивалось «дело Профьюмо», хотя занавес еще не был поднят. Кристин «разматывали» многие журналисты, суля миллионы за сенсации. Тогда и выползла на свет история, что советский шпион Иванов якобы просил ее выведать у Профьюмо о намерениях США оснастить западногерманские ракеты ядерными боеголовками. Интересно, какова технология? Когда был задан вопрос — перед постелью или после? Или в разгар счастья, когда министр просто не мог не поделиться военными секретами? Но публика-дура схавает все.

Тут на арену паблисити вылетает лейбористский член парламента Джон Льюис, ранее вхожий к доктору и настойчиво сообщавший властям, что Уорд поставляет проституток для богатых клиентов. Кристин сообщает ему новые детали и шутит, что с ее ладони едят английский военный министр и русский атташе. Льюис, типичное исчадие британской демократии, делает попытку овладеть Кристин, однако честная девушка направляет ему в лоб пистолет, нажимает на курок — и только осечка спасает жизнь насильнику.

Беспечный, как птичка божия, Уорд не придавал большого значения слухам и продолжал афишировать свою дружбу с Ивановым: они прекрасно отметили Рождество в имении лорда Эднэма, где играли в бридж и катались на лошадях, обсуждая попутно последствия суда над Эджкомбом и показания Килер.

В воздухе, однако, пахло политической грозой, и 29 января 1963 года ГРУ сочло необходимым скоропалительно отозвать Иванова на родину. К этому времени относятся ссора Кристин с Уордом и ее попытка продвинуть в популярную газету «Санди пикториал» мемуары о жизни в салоне Уорда и отношениях с Профьюмо и Ивановым. Имена из опасения закона о клевете не назывались, но вскоре появилась публикация в малотиражном вестнике с упоминанием имен. О надвигающемся скандале доложили премьер-министру Макмиллану, за дело активно взялся лейбористский парламентарий, полковник в отставке Джордж Уигг, рассчитывавший использовать все материалы для сокрушения правительства.

Четырнадцатого марта 1962 года — продолжение суда над Эджкомбом, однако Кристин не явилась на процесс и, как потом выяснилось, уехала в Испанию. Все это породило массу домыслов (не дело ли это рук Профьюмо и Уорда?), фотографии Кристин уже не сходили с первых страниц английской и мировой печати. С гложущей завистью наблюдала Мэнди Райс-Дэвис за блистательными успехами своей подружки и наконец не выдержала, двинула в бой свои пушки и тиснула в «Дейли скетч» статью о жизни своей и Кристин в доме доктора Уорда.

Иванов уже исчез где-то далеко за Ла-Маншем, называть его по имени никто не стеснялся, а 21 марта на заседании парламента возмущенный полковник Уигг прямо потребовал от правительства подтвердить или опровергнуть слухи о связи Килер с «министром короны». Нервы у правительства дрогнули, и Профьюмо выступил со следующим заявлением: «Насколько я понимаю, мое имя связывают со слухами об исчезновении мисс Килер. Пользуюсь случаем, чтобы сделать личное заявление по этому делу. Последний раз я видел мисс Килер в декабре 1961 года и с тех пор ее не встречал. Не имею представления, где она находится сейчас. Любое предположение, что я связан или ответствен за ее отсутствие на суде Олд Бейли, является полностью и абсолютно лживым. Моя жена и я впервые встретили мисс Килер на домашнем приеме в июле 1961 года в Кливленде. Среди гостей были доктор Уорд, которого мы уже немного знали, и господин Иванов, атташе русского посольства. Мы встречали господина Иванова один раз на официальном приеме в советском посольстве по случаю приезда майора Гагарина. Моя жена и я имели постоянное приглашение в дом доктора Уорда. Между июнем и декабрем 1961 года я встречал там раз шесть мисс Килер, общаясь с доктором и его знакомыми. Наши отношения были дружескими. Ничего предосудительного в моем контакте с мисс Килер не было. Господин спикер, я делаю это личное заявление в связи с запросами, выдвинутыми достопочтенными членами, естественно, защищенными депутатской неприкосновенностью. Но я не остановлюсь перед иском о клевете, если подобные скандальные заявления будут сделаны или повторены вне стен парламента».

Бедный Профьюмо, он еще не знал, что его письма Килер, осторожные и сугубо официальные, уже показаны ею журналистам! Он сел на место, Гарольд Макмиллан, знавший к тому времени уже всю подноготную, дружески похлопал его плечу, — консервативная партия не собиралась сдавать позиции из-за публичной девки. В тот же день Профьюмо вместе с женой появился на скачках в Сэндаун-парк в обществе королевы-матери, затем сорвал бурные аплодисменты на банкете в одной консервативной ассоциации. Тут же он подал в суд на французский «Пари-матч» и итальянскую «Темпо» — французы дали опровержение, итальянцы предпочли выплатить тысячу долларов, которые министр пожертвовал на нужды армии.

Двадцать шестого марта, выступая по телевидению, полковник Уигг заявил, что опровержение Профьюмо не развеяло его обеспокоенности по поводу некоторых аспектов безопасности. Роль Иванова была преподнесена в таком зловещем виде, что Уорд бросился на аудиенцию к полковнику и выложил ему все о своем салоне и его посетителях. Тем временем полиция активно собирала компромат на