ГУЛаг Палестины - [6]

Автор данного исследования был также перехвачен сотрудниками Сохнута или МОССАДа по пути в

Западную Европу и силой доставлен в Израиль. [Существуют многостраничные обращения по этому поводу еще из Израиля в десятки правозащитных организаций, в Комиссию по Правам Человека ООН; есть переписка между различными правозащитными организациями, ведомствами и прессой. Беженское дело автора этой работы составляет примерно восемь тысяч страниц и документировано „лучше“ любого самого знаменитого процесса. Существует также автобиографическая книга автора „WITNESS“,

написанная на английском языке и переведенная на русский язык как „Свидетель“, в которой большое место уделено описанию и анализу связанных с Израилем событий, начиная конфликтом с израильскими эмиссарскими институциями в бывшем СССР, кончая принудительной доставкой в

Израиль, преследованиями там, достаточно подробным описанием беженского дела. Все эти материалы на русском, английском, французском и польском языках приводятся в конце этой работы (помимо других материалов) в качестве приложений].

За 2 года //к моменту, когда появилась первая редакция работы, автор прожил в Израиле 2 года// жизни в Израиле я встречал и других людей, какие, но их словам, были против их воли привезены в сионистский рай. Света Р.: „Я с мамой и с младшей сестрой выехала на Варшаву в июне 1991 г. В

Париже живёт мамин дядя, который обещал помочь нам с устройством, если мы приедем во Францию.

Мы выехали бы во Францию по гостевой, но дядя несколько раз высылал гостевые визы, а они до нас не доходили. Тогда мы решили воспользоваться израильской визой на постоянное место жит., тем более, что тогда смогли бы вывезти из СССР всё, что хотели. Мы прибыли на Западный вокзал в Варшаве,

имея на руках израильские визы и транзитные визы с польским штампом на 3 дня пребывания в Варшаве и немецкие — на 12 час. пребывания в Германии. Однако, по прибытию к нам подошёл человек в штатском и назвал нашу фамилию. Мы растерялись и подтвердили, что мы — это мы. Тогда, как из-под земли,

появился ещё один человек. Оба этих человека стали кричать на нас, оскорблять нас, угрожать,

говорили, что мы нарушили международные законы, потом позвали двух польских полицейских,

которых называли по имени, и, в конце концов, заставили нас отправиться в Израиль“.

Миша К.: „После того, как я отказался сотрудничать с КГБ в 1982 г., у меня начались серьёзные проблемы. К концу 1990 г. я понял, что дела мои очень плохи. Однажды, когда я возвращался в Ригу из Вильнюса, двое неизвестных избили меня при выходе из вагона, а через два дня мне позвонил человек, представившийся майором КГБ, который предупредил меня, что встречи с его организацией мне не избежать. А за неделю или две до того я получил странный вызов из Израиля, от человека,

которого никогда на знал. Я решил воспользоваться этим вызовом и попробовать добраться до

Франции или Германии. Я ехал практически без вещей, чтобы легче было путешествовать. Ехать я решил через Варшаву. Когда из поезда начали вылезать люди с десятками чемоданов и ящиков, явно направлявшиеся в Израиль, что-то удержало меня от выхода из вагона, и я сидел до последнего.

Только когда поезд тронулся, я выпрыгнул из вагона. Тут же меня окликнули, я не рассмотрел, кто, но бросился бежать. Меня догнали, сбили с ног, а, когда я вскочил, стали избивать. Подоспевшие полицейские не только не остановили хулиганов, но, наоборот, отогнали зевак. Потом меня доставили в машину и привезли в какой-то перевалочный пункт, типа гостиницы. Там я сидел в отдельной комнате, под замком, примерно 3 с половиной часа. Оттуда я и не пытался сбежать. Под охраной двух молодчиков меня доставили в аэропорт. Так я оказался в Израиле“.

От людей, прибывавших в Израиль во время войны в Персидском заливе, я слышал душераздирающие кошмарные рассказы о том, что творилось на европейских перевалочных пунктах. В свое время я, к сожалению, не записал их, позже подробности стерлись в памяти. Поэтому я не имею права приводить конкретные примеры. Общая картина была такая. Среди тех, кто решился на отъезд в Израиль не из сионистско-карьеристских или патриотических побуждений, с известиями о войне и об угрозе Израилю началась паника. Отложить отъезд из СССР не было возможности; все уже было продано, включая жилье, отправлен багаж — целое состояние (то есть все, что имела рядовая советская семья), все уволились с работы (часто — с хорошей работы). Выезжали из СССР эти люди с твердым намерением во что бы то ни стало избежать отправки в Израиль. Израильские власти были хорошо осведомлены о настроениях среди отъезжавших и об их намерениях. По всей Восточной Европе — в Варшаве, Бухаресте,

Праге, Будапеште и Вене — были расставлены кордоны, размещены специальные подразделения для обнаружения и поимки беглецов. В этот период прибывавших на железнодорожные вокзалы и в аэропорты „евреев“ немедленно выявляли, присоединяли к группам и конвоировали израильские солдаты с автоматами, иногда с собаками. Об этом говорил и даже писал, в частности, небезызвестный

Александр Орловский, а также Борис Л. Я слышал истории о том, как спускали собак на потенциальных беглецов, о том, как били прикладами по голове, о том, как шаг в сторону мог сопровождаться оплеухой, конфискацией вещей или другим наказанием. Имели место сцены слезливых просьб перемещаемых „отпустить“ их, позволить „самим“ потом добраться до Израиля, „повидать родственников“ в транзитном пункте или „погостить у родственников“, даже вернуться назад, в СССР.