Гук - снежный человек - [3]

— Это кто?

— Ну, как, — замялся Виктор, — обычный холодильник.

— А ему плохо не станет? Я уж сам как-нибудь управлюсь. Тут осталось-то…

— Да он железный. И не будет он их есть. Он их заморозит.

— Ты что! Думаешь, что говоришь? До зимы еще лето и вся осень.

— Это у тебя до зимы вся осень, а у нас она круглый год в одном ящике.

— В погребе что ли? — недоверчиво спросил незнакомец.

— Лучше пойдем, я покажу.

— А бабушка?

— Чего? — Удивился Витя.

— Ничего. Отберет у меня яблоки. А мне что-то драться сейчас не хочется.

— Не отберет. Нет ее. Ушла за медом. Кстати, она тоже по части драк не очень…

— Это хорошо. Хотя в лесу без этого… М-м-м, — он покачал головой. — Наверное, она — копытное. Хотя по виду не похожа. Копытное?

— Пенсионер она.

— А они не нападают?

— Если не доводить.

— Чего ж ты мне голову морочишь? Я ж говорю — копытное! Вот взять бы тебя со мной в лес, живо бы научился отличать копытное от хищника.

— Ну что, идешь погреб с зимой круглый год смотреть?

— Пойдем, — кивнул незнакомец. — А вдруг не соврал.

Они направились к дому. Незнакомец все осматривал и обнюхивал. У калитки он потер об забор плечо.

— Чешется? — поинтересовался Витя.

Незнакомец внимательно осмотрел его.

— Нет, дикий ты какой-то. Ты что, дорогу домой не отмечаешь?

— Нет, я если заблужусь, спрошу у кого-нибудь.

— Отличная мысль! — восхитился незнакомец, — вот заблудись у нас и спроси дорогу у кабана. Живо до дома добежишь, — он широко зевнул, — если успеешь. Ну, где твой выдуманный ящик с морозом?

Они подошли к дому.

Незнакомец ступал осторожно, уши торчком, нос по ветру, глаза все осматривают.

— Тебя, кстати, как зовут? — спросил Виктор.

— Гук, — ответил незнакомец не отрывая взгляда от распахивающейся двери дома. — Это потому что я гукаю.

— Ну-ка гукни, — предложил Виктор и включил свет.

Яблоки тяжело упали на пол и раскатились по прихожей. Виктор огляделся. Гука нигде не было.

— Ты где? — удивился Виктор.

Но никто не ответил.

— Ты куда делся?

Гук не отозвался.

— Да где же ты? — оглянулся Виктор.

— Тут! — наконец раздался шепот из рукава пальто, висящего на вешалке среди прочей одежды.

— Ты чего спрятался?

— Солнце слишком быстро взошло. А вокруг хищники. А я тут как на ладони. Я думал до восхода еще часов восемь. Совсем с тобой заболтался.

— Да это свет электрический. Лампочка.

— Какая разница — какой, если съесть могут.

— Ну, давай я свечку зажгу.

— Зажги, только тряпочки на улицу задерни.

— Занавески?

— Занавески. Всему тебя учить надо. Как ты еще цел до сих пор? Не понятно.

Виктор потушил лампочку и зажег свечу. Затем задернул занавески.

Когда Гук убедился, что все сделано, он осторожно вылез из пальто и стал собирать яблоки. Когда он их снова сложил в циновку. Виктор позвал его на кухню. Там стоял старый, овальной формы, холодильник бабушки.

— Вот это холодильник, — сказал Виктор и открыл дверцу.

В холодильнике зажглась лампочка.

Гук уставился на свет.

— Там, что, день? — наконец спросил он.

— Ну-у, — задумался Виктор, — вроде того.

Гук поставил мешок на пол.

— И сосульки висят. — Он протянул руку и потрогал стенку морозильника, покрытую инеем. — Да-а, — сказал Гук, — а я думал врал.

— Это что! Бывает и больше!

— Зачем вам больше? Вы что там, в снежки играете?

— Ну, нам, конечно, незачем, а вот промышленности очень нужно!

— Понятно, значит там промышленность в снежки играет. А ночь там бывает?

— Да, вот дверь сейчас закрою и будет темно.

— Как там жить? Уму не постижимо!

— Ну, это все сложно, — ответил Виктор.

— Да уж не просто — ни солнца ни тепла!

— Можешь сюда положить свои яблоки.

— Еще чего! Ищи дураков!

— А потом заберешь.

— Нет, я туда не пойду. Окажешься там посреди ночи. Дорожки заметет и поминай как звали. Нет, дураков нет. Я лучше кислые яблоки есть буду.

— Ну, смотри. — И Виктор закрыл дверцу.

— Вообще это все интересно. Но мне домой пора. У нас там день, когда хочешь, не наступает. А пока ночь, еще соломы свежей натаскать надо. Пока.

— Стой, может тебе еще чего из продуктов надо?

— Да вообще у меня все есть.

— Ну, там, картошки жареной. А?

— Картошку можно и сырую.

— Ладно, я тогда достану. Ты придешь?

— Посмотрим, — ответил Гук, вышел на улицу подпрыгнул и исчез. А над землей, улетая, поплыла чудесная мелодия.

Глава вторая, В которой Гук и Виктор спасают Храпатуна, слушают дрозда и, наконец, участвуют в изгнании Грымзы

Два дня Виктор мучил сырую картошку на улице. Гук не появлялся. На третий Витя решил отнести картошку сам. Он сложил ее в большое лукошко, с которым бабушка ходила за грибами, и отправился в лес. Он знал что, наверное, почти точно, что он никого не найдет, но снова увидеть необычное существо из леса так хотелось, что терпеть не было никаких сил. Тем более что Виктор почти умел ориентироваться по солнцу, если не считать того, что не твердо знал садится солнце на востоке, или встает, а также где-то слышал, что мох на деревьях растет с севера, что сильно могло помочь в лесу, и думал, что умеет пользоваться компасом. Он вышел за калитку и направился по душистому клеверному полю к кромке леса, встающей стеной за лугами.

Небо было чистое, легкие облака лишь собирались где-то у горизонта. В вышине пел жаворонок.