«Гудлайф», или Идеальное похищение - [38]

Тео самодовольно ухмыльнулся, глядя в сторону, как это было ему свойственно. Всегда готов заставить ее спустить паруса. Одержать над ней верх. Но она ему этого не позволит. На этот раз — ни за что. Она понимает, что ее новые доходы могут унизить его как мужчину. Дадут ей свободу. Доступ в определенные круги общества. Она должна быть терпелива со своим мужем.

— Философия «Гудлайф» призывает осознать свои цели, — сказала она. — Затем приступить к их осуществлению. Она помогает вступить в контакт со своими собственными желаниями, с тем, что внутри тебя. Иначе ты проведешь свою жизнь, преследуя мечту, которая может вовсе и не быть твоей мечтой. Хочу ли я достичь «Почетного Статуса» через шесть месяцев или потратить больше времени и построить более широкую передовую линию, чтобы на чуть более дальнем участке пути получить «Лавры», при всем этом прорвавшись, как на танке, через статусы «Престижа» и «Величия»? Честно говоря, сама не знаю. Так что часть системы заключается в том, чтобы благодаря тем, кто выше меня на линии, и моему спонсору, я могла бы лучше узнать себя как участница процесса, участница создания бизнеса. В данном смысле все это очень gestalt.[38]

В тот день, после презентации в Денвере, Коллин подошла прямо к выступавшему и пожала ему руку.

— Мистер Томпсон, сегодня я поняла некоторые вещи и должна вас поблагодарить. Они крылись глубоко внутри моего существа, а вы позволили мне их увидеть. Вы изменили мою жизнь.

Он крепко сжимал ее ладонь, задержав ее в своей руке, и бросил такой быстрый взгляд на именную планку Коллин, что она едва успела это заметить. Он сказал:

— Коллин, такая ответная реакция доставляет мне огромное удовольствие. И пожалуйста, зовите меня Митч.

На нем был полотняный костюм такого цвета, какой раньше ей не приходилось видеть — бледно-желтый, чуть золотистый, чуть более полный жизни, чем обычные пастельные тона. Сорочка из шелка-сырца серовато-бежевого цвета, свободно повязанный галстук пепельного оттенка. Золотые часы на тяжелом браслете из золотых звеньев свисали низко на запястье, а его загар был абсолютно бронзовый, ровный, с оранжевым отблеском — такой загар получают только в соляриях. Этот человек умел элегантно пользоваться своим богатством.

Говоря с ней, он взял ее за локоть и повел сквозь окружавший их хаос: другие участники собрания шумели, тоже желая перекинуться с ним словом.

— И что же вы называете своим домом, Коллин?

— Мы на время вырвались из бешеной гонки за успехом на Западном берегу, так что мы весь год останемся в Вэйле.

— Да вы просто хвастаетесь, — сказал он, по-прежнему сжимая ее ладонь и придерживая за локоть. Его улыбка стала еще шире, и усы растянулись, а их кончики загнулись вниз.

— Сейчас это имело для нас смысл, — пояснила Коллин, — с финансовой точки зрения. Вы же сами говорили о реалистических мечтах и визуализации стиля жизни.

Митч перестал улыбаться. Его лицо стало серьезным, сочувственный взгляд, глаза такие синие, что Коллин даже подумала, не носит ли он цветные контактные линзы.

— Вы рады, что переехали?

Коллин представилось, что его дыхание должно быть таким же прохладным, как косметическая маска из комфрея-окопника с толченым льдом, которую она время от времени себе делала. Ее еще никогда не целовал мужчина с усами.

— В высшей степени. — Она кивнула, пожалуй, с излишним энтузиазмом. Ей придется выработать для себя достойный и более сдержанный стиль. Раздумчиво — стремясь чуть наморщенными губами дать Митчу понять, что это понимание пришло к ней в результате их дискурса, а вовсе не было тем, что она повторяла сотни раз, — она сказала ему: — Нам здесь нравится. Здесь весьма однородное сообщество. Мы сейчас живем в одном кондоминиуме, но уже закладываем фундамент для того, чтобы приобрести эксклюзивную собственность.

— Держу пари, что лишние сто сорок штук в год смогут заполнить некоторые щели в этом фундаменте.

— Вы правы, как никто и никогда.

— У меня такое чувство, что вы уже взошли на борт.

— Митч, — ответила Коллин, — мне кажется, что вы нашли настоящий контакт с теми чувствами, что я сейчас испытываю.

И Коллин увидела, как он едва заметно прищурил один глаз, как бы говоря: «Да, в этом мире каждый из нас должен жить своей сложной жизнью, так далеко друг от друга, но на необитаемом острове фантазий… случайная встреча во время деловой поездки в Париж, в вестибюле отеля или в крохотной умывальной, разделяющей наши отдельные спальные купе ночного поезда в Рим… ты и я — вместе — мы оставим далеко позади все существующие романы о любви». Она почувствовала, что он готов перейти к кому-то из других жаждущих общения, и успела первой произнести:

— Ну что ж, не стану монополизировать вас, хотя я могла бы беседовать с вами весь день. Еще раз большое спасибо, — тут он снова сжал ее ладонь и — одновременно — ее локоть и, когда они расставались, позволил себе провести кончиками пальцев по внутренней стороне ее предплечья, а дальше каждый из них пошел своим путем.

Она вела себя уверенно, но не высокомерно, была счастлива, но не опьянена успехом. Философия «Гудлайф» уже успела сделать из нее лучшего человека.