Гудериан - [25]

В январе 1927 года Гудериан наконец-то получил чин майора в маленькой армии, где естественные обстоятельства сдерживали честолюбивые порывы. В октябре того же года пришлось ограничить преподавательскую деятельность – Гудериан был переведен в военное министерство и назначен в генеральный штаб, в транспортное отделение, являвшееся частью оперативного отдела, где он должен был заниматься проблемами транспортировки войск грузовыми автомобилями. И опять очень удачный выбор, потому что к тому времени Гудериан превратился в штабиста с техническим уклоном. Эта работа требовала как технической, так и оперативной подготовки. То, что Гудериан не был инженером, не имело значения. Он прекрасно разбирался в технике, это и являлось главным. Такая яркая, одаренная личность, притом обладавшая колоссальной работоспособностью, – редкость для любой армии того времени. Оставались проблемы: прибытие Гудериана в военное министерство практически совпало с назначением туда нового министра, генерал-полковника Вернера фон Бломберга, чья судьба вскоре будет связана с германской революцией иного рода.

Новое назначение стало вызовом для Гудериана. Военное министерство, придерживающееся прежних позиций Секта, согласно которым кавалерия и пехота играли главенствующую роль, а автомобильному транспорту отводилась только вспомогательная, было склонно видеть в услугах последнего дополнение, хотя и более глубокое, к железной дороге. Похоже, они уже заранее сформулировали правило: то, что уже перевозится по железным дорогам, в будущем должно перевозиться и по шоссе, но упустили из виду то обстоятельство, что соседние страны Европы обладали куда более развитой сетью железных дорог, по сравнению с сетью немецких автобанов, и совершенно не были готовы к признанию того, что в будущем составы боевых соединений в значительной степени изменятся. В результате выдвигалось требование: грузовой автотранспорт должен перевозить те же грузы и таким же образом, что и железные дороги, и эти грузы будут состоять из всего, чем обладает кавалерийская или пехотная дивизия – амуниции, солдат и лошадей. То есть военные хотели использовать автотранспорт как грузовое такси, и в противоположность тому, на чем настаивал Гудериан, не допуская и мысли, что концепции прошлого устарели и требуют полного пересмотра. По его словам, состоялось много жарких дискуссий, и в то, что удастся найти компромисс, верили немногие. Дни безмятежного спокойствия миновали. Резко выступив против обветшавших представлений, в корне противоречащих тому, что он считал существенно необходимым, Гудериан тем самым поднял на мачту свой флаг и взял курс, существенно изменивший историю.

Одновременно с началом укрепления связи с Россией, возникла потребность в подготовке новых кадров. Отдел транспорта учредил свои собственные курсы для обучения автоделу офицеров, гражданских служащих и унтер-офицеров. В 1928 году добавили тактическое отделение, слушатели которого должны были изучать принципы применения танков и их взаимодействие с другими родами войск. И кто мог лучше наладить подобную работу, как не Гудериан. Однако осенью 1928 года, когда предложение одобрили, он еще ни разу не побывал внутри танка. Вскоре упущение было исправлено. В 1929 году Гудериан вместе с Гретель отправился в Швецию через Данию. Как он писал в «Воспоминаниях солдата», ему представился редкий случай удовлетворить свою тягу к прекрасному – насладиться сельскими пейзажами и видами скандинавских городов. Этот род удовольствия был недоступен таким солдатам, как Шлиффен и Эрвин Роммель. В Швеции Гудериан посетил танковый батальон, оснащенный танками М-21 германского происхождения. Он лично водил танк, оценив его достоинства и недостатки, и присутствовал на небольших учениях, на которых танки наступали под прикрытием дымовой завесы и во взаимодействии с другими родами войск. Конструкция М-21 изобиловала многими недостатками, однако опыт, приобретенный Гудерианом на этом танке, обозначил еще один поворотный пункт в его карьере. Вероятно, он излишне драматизирует свои выводы, когда говорит, что именно в 1929 году убедился – танки, действуя сами по себе или во взаимодействии с пехотой, никогда не смогут достичь решающего преимущества, поскольку, читая его более ранние конспекты лекций и статьи, никак не приходишь к выводу, что Гудериан был убежден в возможности успешного танкового сражения без поддержки других видов войск. Однако в том году он составил сценарий будущего сражения и представил его на совещании в генеральном штабе и на полигоне. Летом 1929 года он руководил полевыми дивизионными учениями, в которых участвовала боевая группа из подразделений всех родов войск, какие только может развернуть бронетанковая дивизия. В этом Гудериан следовал по пути, проложенному англичанами, и которым теперь одновременно с немцами шли американцы и русские.

Приоритет в разработке концепции бронетанковой дивизии, соединения, состоящего из сбалансированных по численности подразделений танков, бронемашин, моторизованной пехоты, артиллерии и саперов, ни в коем случае не принадлежал немцам. Эта идея уже давно выдвигалась английскими и французскими поборниками танковых войск, видевшими в танках доминирующее оружие. Концепцию обсуждали открыто и разрабатывали в книгах о танках, которые начали издаваться во все больших количествах. И действительно, в литературе, посвященной этой теме, не было недостатка, так что инспекторат автомобильного транспорта даже встал перед проблемой выбора, прежде чем дать какие-либо рекомендации. Русские тяготели к созданию независимых танковых соединений, которые можно использовать в традиционной стратегической роли кавалерии. Французы отводили танку лишь роль вспомогательного средства поддержки пехоты, считая, что танки должны двигаться со скоростью пехоты на марше, а бронеавтомобили должны использоваться для разведывательных функций, подобно кавалерийским разъездам. Англичане стремились к созданию сбалансированных бронетанковых сил, как это отчетливо показали их эксперименты в 1927 году, однако не отрицали возможности использования бронеавтомобилей для рекогносцировочных целей, а тяжелых танков – для поддержки пехоты. Из соображений экономии немцы могли позволить себе взять за образец лишь какую-то одну систему. Хотя в 1926 году Секта на посту главнокомандующего сменил генерал-полковник Вильгельм Гейе (не совсем убежденный его последователь), заповеди Секта оставались незыблемыми: «Чем меньше армия, тем легче оснастить ее современным оружием». И хотя Сект в 1930 году писал, что у него в голове не укладывается, как «…мотопехота полностью заменит кавалерию и броневики», общее течение его мысли проходило довольно близко к идеям, высказанным Гудерианом, когда тот добавлял: «Мы не будем, подобно Фридриху, в конце сражения бросать наши эскадроны на пошатнувшегося врага. Современный Зейдлиц поведет свои отлично выпестованные войска с подвижной артиллерией в обход фланга неприятеля и зайдет к нему в тыл, чтобы соединиться с наступающей пехотой и другими частями и обеспечить окончательную победу». Хотя в этом высказывании отсутствовало провоцирующее слово «танк», по сути, оно являлось квинтэссенцией идей Фуллера и Гудериана.