Грязный свет. Браво Его Величества - [26]

— Тима, мы уже будем есть или нет? Кончай уже колдовать над этим зверем! До фамилии Гарвин тебе еще далеко! — Джог, наконец, оторвался от созерцания тлеющих веток и решил издать вопль возмущения. Укоризненный взгляд, брошенный Аратимом и судорога, пробежавшаяся по лицу Цесы, не произвели на него хоть какого-нибудь впечатления.

— Да уж, далеко. Только не забывай, что представитель этой фамилии сидит рядом и имей хоть каплю уважения. Каждый из их ветви был очень хорошим человеком, несмотря ни на что. — Аратим в очередной раз надрезал кусок мяса ножом, чтобы удостовериться в его готовности.

— Это прекрасно! Я люблю хороших человеков. — Джог удостоил Цесу коротким взглядом и, видя, что её не поразила молния, и не хватил удар от произношения собственной фамилии, продолжил разговор с Аратимом.

— Есть на завтрак… предварительно помыв… — съязвила Цеса.

— Бывает, люблю грязных. Я ж извращенец. Что поделать. — Парировал Джог, принимая из рук специального поверенного тарелку с мясом.

— А как твоя фамилия? — вдруг решила поинтересоваться Цеса, хотя прекрасно понимала, что браво, даже если и принадлежит к влиятельной семье, никогда об этом не скажет.

Все известные фамильные ветви шли от имени их основателя. Гарвин, пра-пра-пра-родитель Цесы, первым разработал схему подчинения Таланта его обладателю. До введения его системы обучения талантливые люди не всегда могли контролировать магические действия. Все творения были спонтанными и хаотичными и зависели исключительно от степени желания творящего и его настроения. Гарвин путем долгих и упорных тренировок и экспериментов вывел основные методы применения Таланта в зависимости от ситуации: творение, трансформация, воздействие, защита. Четыре основополагающие системы ТТВЗ, как называли её Магистры в процессе практики, впоследствии обросли новыми течениями, претерпели несколько преобразований, стали более изощренными и эффективными. Основоположник новой системы обучения также был генератором идеи создания Магического Магистрата и даже успел реализовать её.

Имя Гарвина навсегда осталось в истории, положив начало новой фамильной ветви, дочери которой именовались ди Гарвин, а сыновья — Гарвиннер. Именно поэтому Цеса могла по праву гордиться своей фамилией, но разглашать её не стремилась, потому как испытывала от этого больше проблем, нежели получала привилегий. А еще ей стало безумно интересно узнать хоть что-то о своих спутниках, учитывая тот очевидный факт, что они досконально ознакомились с её личным делом и знали о ней, как она подозревала, практически все.

— Нет, детка, так просто ты обо мне ничего не узнаешь. И засунь свой Талант себе в жопу, иначе нечем будет пользоваться. — Джог ехидно изображал ухмылку карточного шута, с аппетитом уплетая последний кусок мяса. — Ты лучше вот на эту рожу посмотри, — браво кивнул в сторону Аратима, — никого не напоминает?

— Джог, не начинай, а? Я не разглашаю тайну своего происхождения. — Совершенно спокойно ответил Аратим, видимо, заранее зная, что его происхождение для наблюдательных людей не может являться секретом.

Цеса поняла намек мгновенно и решила более детально изучить внешность специального поверенного и уловить хотя бы малейшее сходство с кем-нибудь сильно известным. Ветер то и дело менял направление, от чего пламя колыхалось и освещало лицо Аратима с самых неожиданных ракурсов. Голубые глаза с вызовом смотрели на ведьму, стальной взгляд, казалось, сопровождал каждое движение мысли Цесы. Овал лица приобретал новые очертания вслед за отблесками костра: высокий лоб, ярко очерченные брови, невыраженные скулы и совсем уж не волевой подбородок, надменное выражение и презрение. А через минуту все наоборот: самый обычный лоб, самые обычные послушные черные волосы, сосредоточенный взгляд, слегка нахмуренные брови «домиком» и все та же надменная полуулыбка пухлых губ. Аратим был однозначно похож на кого-то, кого Цеса видела неоднократно, но с большой вероятностью того, что больше сходства у него было с матерью, чем с отцом.

Перебирая в голове всех, кого ей доводилось лицезреть благодаря всемирной славе, ведьма не заметила, как умяла последний кусок мяса. Она с сожалением посмотрела на пустую тарелку в своих руках, и тут взгляд Цесы упал на забытую всеми вершительницу судеб — многострадальную монетку, которая стала виновницей превращения специального поверенного в шеф-повара.

— Нет… — видимо удивление Цесы было слишком выразительным, так что Джог самодовольно улыбнулся.

— Видишь, Тима, я же говорил тебе, что у тебя все на роже написано, тупорылая ты обезьяна!

— Нет… — Цеса подняла монетку, повертела её в руках, рассматривая профиль Его Величества, и приподняла её на уровень лица Аратима.

— Собственной персоной! — провозгласил Джог, по-шутовски отвешивая поклон специальному поверенному и делая прихлебательский жест рукой.

— Что, правда? Бастард? — ведьма продолжала сравнивать незамысловатый портрет на монетке с физиономией Аратима, поворачивая её под разными углами.

— Ага. Только не от того, на кого ты грешишь. Вилестан, старая шельма, на заре своих лет постарался… — Джог с негласного позволения Аратима с потрохами выдал тайну его происхождения.