Грязные войны буржуинов - [16]
Осуществить эту фазу труднее, чем первую, если внешние силы решат ««красиво» удалиться из страны». «Красивое удаление», по всей видимости, означает окончание открытых военных действий и внедрение на подконтрольной территории институтов, фактически заменяющих суверенные органы власти структур. В случае с Боснией речь идет об аппарате Высокого Представителя (по словам самого Фукуямы, отдельные наблюдатели сравнивают власть ВП с властью британского раджи) полностью контролирующем политический процесс в республике, вплоть до смещения со своих постов государственных чиновников, пытающихся проводить национально ориентированную политику.
Третья фаза в значительной степени совпадает со второй. «Она тоже связана с вопросом укрепления слабых государств, в которых власть уже в значительной степени стабилизировалась, но еще не в состоянии осуществлять важные государственные функции, такие как защита прав собственности, или гарантировать всеобщее начальное образование. Такие государства многочисленны и разнообразны».
Список стран, в которых планируется «построение национальных государств» весьма внушителен, начиная от Перу и Мексики и заканчивая Кенией и Ганой. Безусловно, сюда же попадают Афганистан, Босния, Косово, Македония, Сербия и постсаддамовский Ирак. Уверена, что пока это не написано, но в подсознании уже давно держится еще одна страна, нуждающаяся в «построении национального государства», – Россия.
При всей критике работы Фукуямы, надо отдать должное «философу» в том, что он пытается быть объективным. В частности, он отмечает что, «Соединенные Штаты и международное сообщество, имея дело со слабыми государствами на первой стадии их послевоенной перестройки и стабилизации, добились немногого. США и другие международные организации совершили много ошибок в Панаме, Сомали, Гаити и Боснии». Жаль, что при этом не отмечается ни количество жертв этих ошибок, ни их экономическая, ни гуманитарная цена.
Вывод, который делает Фукуяма из весьма поверхностного и идеологически нагруженного рассуждения о природе мирового порядка в ХХI в., весьма логичен. Он не констатирует необходимость прекращения экспансионистской политики и пересмотра доктрины «превентивной войны», хотя и осторожно намекает на то, что «практику применения имперской власти в Сомали, Гаити, Камбодже, Боснии, Косово, Восточном Тиморе следует очень ограничивать». Согласно его логике, «построение сильного государства необходимо не только рухнувшим или слабым государствам «третьего мира», оно оказалось необходимым и для Вашингтона».
Дело в том, что отсутствие «особых успехов в деле построения самостоятельных государств» в странах, где США и международное сообщество намеревались это сделать связано не с самой изуверской практикой разрушения национальных и государственных организмов, суверенных институтов, а с тем, что «международное сообщество и большое число неправительственных организаций направляют в слабые страны столько высококлассных специалистов, что они часто просто вытесняют, а не дополняют крайне слабые местные государственные институты. В результате при осуществлении функции управления квалификация местной администрации не растет, и эти страны, как правило, снова возвращаются в прежнее состояние, как только международное сообщество теряет к ним интерес или уходит в другие кризисные регионы».
Фактически, это означает, что т. н. международное сообщество под эгидой США разрушает государственный аппарат конкретной страны, сеет неразбериху и хаос в управлении, дискредитирует административный труд как таковой и, решив свои оперативные и стратегические интересы, уходит в новую «слабую» страну.
В связи с вышесказанным возникают естественные вопросы: «В чем же заключается успех «построения национального государства» и «Есть ли успешные примеры реализации этого проекта»? Позволю себе ответить прямо, не напуская философского тумана. Согласно целям и задачам гегемонов мирового кап-системы, проект «построения национального государства» предполагает ликвидацию такового во всех стратегически важных для них регионах. Важность эта в свою очередь зависит от экономических (энергетических, ресурсных, финансовых), геополитических и психоисторических интересов.
Фукуяма, видимо, сам того не подозревая, раскрывает природу неоимпериализма США, рассуждая об отсутствии альтернативы «квазиперманентным квазиколониальным отношениям между «вассальной» страной, получающей помощь, и международным сообществом». Для него совершенно нормальным является процесс восстановления международным сообществом прежней мандатной системы Лиги Наций, «когда определенные колониальные власти получали привилегии управлять некоей территорией в своих интересах».
Как нас убеждает футуролог, главный спор сегодня идет не о самом принципе суверенитета и суверенной государственности. «Сегодня спор между членами международного сообщества сосредоточился на том, кто должен принимать решение о нарушении суверенитета и на каком основании
