Грязные игры - [25]

— А как насчет проблемы конфиденциальности?

— Никакой проблемы нет. Я все понял. Буду держать рот на замке. При случайной встрече я смотрю сквозь вас, не узнавая. За миллион долларов я могу потерять память. Вот так, — он щелкнул пальцами. — Хотя есть одна вещь.

— Какая?

— Что случится, если вы… если я вас переживу?

— Лаура будет выполнять наши обязательства по отношению к вам.

— А что, если и ее не будет?

Этот вопрос они не предвидели. Лаура переглянулась с Фостером и поняла, что они думают об одном и том же. Если Грифф Буркетт переживет их, то их ребенок и наследник останется беззащитным перед вымогательством, как финансовым, так и эмоциональным. Но их ребенок никогда не должен узнать, как появился на свет. Он должен думать, как и все остальные, что его отец Фостер.

— Этот сценарий не приходил нам в голову, — признался Фостер.

— Но теперь, когда он пришел в голову мне, проблему нужно решить.

— К тому времени вы будете очень богаты, — ответила Лаура.

— А вы очень богаты сейчас, — возразил Грифф. — Вы же не заключаете договор, когда какое-либо из важных обстоятельств остается неучтенным, правда?

Он был прав, но Лауре не хотелось в этом признаваться.

— Не сомневаюсь, что со временем мы что-нибудь придумаем.

— Сейчас самое подходящее время.

— Он прав, Лаура. Время имеет значение. Мой пример доказывает, что жизнь может измениться в мгновение ока. Лучше решить эту проблему сейчас, а не оставлять решение на потом. — Фостер задумался на секунду, а затем сказал: — К сожалению, любое решение, которое мне приходит на ум, связано с документами, а нам очень важно этого избежать. — Он развел руками. — Грифф, либо вы должны поверить мне, что я найду реализуемое решение, либо…

— Когда?

— В самое ближайшее время.

Грифф нахмурился, как будто это его не совсем устраивало.

— А что значит либо?

— Либо, насколько я понял, наша сделка не состоится.

— Ладно, — Грифф хлопнул ладонями по коленям. — Я поверю, что вы что-нибудь придумаете. В конце концов, вы мне доверяетесь, а я осужденный преступник.

— Я рад, что именно вы произнесли эти слова, мистер Буркетт.

Лаура сказала это, не подумав, но нисколько не пожалела о вырвавшихся у нее словах. Ему следует почаще напоминать о том, что они рискуют гораздо больше, чем он. Лаура подняла взгляд на Гриффа, но увидела в его глазах ярость.

— Вы хотите сказать, — с ледяным спокойствием в голосе начал он, — что если кто в этой комнате и не заслуживает доверия, так это я.

— Лаура не хотела вас обидеть, — вмешался Фостер.

— Конечно, нет, — ответил Грифф, не отрывая от нее взгляда. — Меня не так-то легко обидеть.

Но Лаура видела, что это не так и что он понимает истинный смысл ее слов.

— Риск для обеих сторон — обычное дело для делового партнерства, — пришел на помощь Фостер. Кроме всего прочего, он был превосходным посредником, всегда пытавшимся приглушить разногласия сторон, прежде чем они выйдут из-под контроля. — Мне кажется, взаимный риск даже полезен. Он делает всех участников сделки в определенной степени уязвимыми и тем самым способствует честности. — Фостер повернулся к Лауре: — Ты хотела спросить что-то еще?

Она покачала головой.

— Превосходно! — воскликнул он, хлопнув ладонями по ручкам своего кресла. — По рукам.

— Ты сказала ему, что свяжешься с ним через две недели? — спросил Фостер.

— Я буду следить за своим циклом, каждое утро измерять температуру — надеюсь, мне удастся определить день овуляции.

— И через какое время станет известно, не забеременела ли ты?

— Через две недели.

— У меня голова кружится, когда я думаю об этом.

— Голова будет кружиться у меня, когда я буду писать на полоску и она станет розовой. Или синей. Или какой там она должна стать.

Рассмеявшись, он звонко поцеловал ее, и они, не сговариваясь, направились к лифту, искусно скрытому под лестницей.

— Пробегись наверх, — предложил он, въезжая на кресле в металлическую клетку.

Она мигом взлетела по винтовой лестнице и с улыбкой встретила его у дверей.

— Ты всегда выигрываешь, — проворчал он.

— Пробежка по ступенькам помогает мне поддерживать форму.

— Еще как! — Он протянул руку и шлепнул ее пониже спины.

Услышав, что они приближаются, Мануэло открыл дверь изнутри спальни Фостера.

— Может, сегодня обойдемся без лечебных процедур? — спросил Фостер. Парень улыбнулся и пожал плечами, показывая, что он не понял вопроса. — Он притворяется. — Фостер улыбнулся Лауре. — Я это знаю. Он прекрасно понимает, что я говорю о процедурах, которые он со мной проделывает, и о том, как я к ним отношусь. — Он сильно сжал руку жены. — Избавь меня от них, Лаура. Пожалуйста.

— Послушай, мне сегодня тоже придется несладко. Я должна еще раз просмотреть тот договор с профсоюзом. Но я вернусь, когда ты будешь ложиться спать.

Через час, когда она вошла в спальню Фостера, Мануэло уже сделал все, что требуется. Шторы были задернуты. Термостат установлен на нужную температуру. На ночном столике стояли кувшин с ледяной водой и стакан. Кнопка звонка в пределах досягаемости. Фостер спал, уронив книгу на колени.

Она выключила настольную лампу и долго сидела в темноте на стуле рядом с кроватью, прислушиваясь к его дыханию. Он не шевелился, и она была рада, что со сном у него все в порядке.