Грязные игры - [65]

Решив зарабатывать деньги единственным доступным ему способом, а именно торговлей пленными, Каверин довольно быстро понял, что на пленных солдатиках и даже офицерах капитала не сделаешь. Возни было много, а выхлоп маленький. И главное — слишком много риска, потому что дело приходилось иметь непосредственно с представителями федералов. А от них всегда можно было ждать подлянки. Вроде неожиданного вертолетного десанта.

С иностранцами было попроще, хотя тоже довольно стремно. Потому что об их исчезновении трубили все средства массовой информации и вставали на уши федералы по всей округе.

Не то мы делаем, не то, — сказал как-то раз Володя Руслану. — Брать надо не военнопленных, а. гражданских. Лучше детей. Но не маленьких — подростков. Здесь главное, Руслан, знаешь что?

—        Ну? — Руслан, кажется, начинал врубаться в идею.

—        Чтобы папаша был богатым и чадолюбивым. Впрочем, чадолюбивые они все. Так что главное, чтобы был богатым. Такая вот технология!

Руслан был в восторге от предложения. Сам бы он, конечно, до такого не допер. Не зря, не зря он спас этого бывшего мента. Да какой он мент? Просто криминальный талант! Профессор Мориарти! Так, кажется, звали гения преступного мира в одной из немногих прочитанных им книг.

—        Какую цену установим? Миллион? Два? Три? — Руслан отличался любовью к круглым цифрам. — А если упрямиться начнет?

—        Пальчик пришлем. Мизинчик, и Каверин непроизвольно посмотрел на свою культю. — Твою мать, — вспомнил он опять ненавистного Белова. Несуществующая ладонь ответила резкой болью..."

Бизнес наладили быстро. Все было организовано по-военному четко. Группы захвата в Ростове, Ставрополе, или, например, в Нальчике, где-нибудь по дороге из дома в школу захватывала ребенка. Другие люди переправляли «товар» в горную Чечню. Потом связывались с родителями и предлагали условия. Главным условием, помимо денег, было то, что богатенький папаша должен был приезжать один. Единственное, что ему гарантировали, это зеленый коридор через блокпосты подкупленных федералов и незамиренные территории.

Тут в доле были все. Так что схема работала как часы. Тик-так, тик-так...

— Главное, чтобы у каждого была материальная заинтересованность, — не уставал повторять Каверин. Он свято верил в силу денег и круговой поруки.

Но самому Каверину капитал был нужен не просто как таковой. Это была та база, которая позволит ему вырваться отсюда, легализоваться в Москве и продолжить свою борьбу. Эта программа-минимум Владимира Каверина, порождение его больного воображения, —

«Майн кампф», как он ее называл, — очень быстро начала материализоваться, обретать реальные черты. Да, недолго мерзавцу этому ходить по земле осталось! Ну, Белый, погоди!

XXXV

Победа была хоть и со слезами на глазах, но полной и безоговорочной. Например, в той самой национальной республике, где президент на народном празднике измазал нос в сметане, его соперник набрал целых пятьдесят процентов голосов. Ну и что? Гарант-то набрал семьдесят. Это, конечно, противоречило законом обыкновенной арифметики, ибо в сумме соответствовало ста двадцати процентам проголосовавших. Но что такое законы арифметики на фоне победы демократии?

Некоторые злопыхатели, правда, поговаривали, что на самом-то деле коммунистический кандидат выиграл выборы. Но с цифрами, официально озвученными Центризбиркомом, не поспоришь. Выиграл? Получи, красно-коричневый, гранату! Президентом страны еще на четыре года остался Гарант. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. И теперь все как один будут с этим считаться.

Наконец-то удалось развернуться по полной программе и кардиологам. Президента быстренько уложили в давно подготовленную палату и стали готовить к операции. Акачурин и Добей-ка теперь уже вполне легитимно стали главными героями всех теленовостей.

Виктор Петрович Зорин отмечал победу вместе с «предателями». Ну, в общем, что и говорить, люди они симпатичные, хотя с ними и надо держать ухо востро. На банкете к нему подошла сама Дочка и,, чокнувшись пузырящимся шампанским, выразила благодарность от имени президента за ту неоценимую помощь, которую Виктор Петрович оказал в ходе избирательной кампании. Так что жизнь снова налаживалась. На новом витке.

«Ладно, — думал Зорин, — с ребятками этими тоже, в конце концов, можно работать. Теперь мы одной ниточкой связаны». Билет в Париж на утренний рейс грел его нагрудный карман. Он еще успеет заехать в Кремлевку к Валентине, а уж оттуда — сразу в аэропорт...

Один самолет прилетал в девять по Москве. Пацаны хотели ехать встречать ее вместе с Сашей, но он решил ехать один, не считая, естественно, охраны.

— Бросьте эти коллективистские замашки, — посмеиваясь, сказал он друзьям. — Вечером после шести жду всех у себя на Рублевке. Там все вместе и отметим. И встречу, и победу, и все прочее...

Когда он приехал в аэропорт, самолет уже приземлился. Но Саша по опыту знал, что пройдет еще минимум полчаса, прежде чем пассажиров выпустят вместе с багажом.

— Серый, смотри в оба на всякий случай, — попросил он водителя. — А я выйду, прогуляюсь...

Подойдя ко входу в аэропорт, он подождал, пока перед ним расступятся стеклянные двери и направился к ведущей на второй этаж лестнице.