Грязь. Motley crue - [12]

Как обычно, мое дерьмовое отношение сделало и этот период моей жизни весьма коротким. Я думаю, что все мои переживания были всегда настолько короткими и преходящими, что, если хоть что-нибудь начинало обретать черты стабильности, я впадал в панику и, в конце концов, спасался бегством. Так что, я был отвергнут «Rex Blade», ибо совершил классическую ошибку для музыканта из начинающей рок-группы, которую многие совершали до меня и будут совершать до скончания времён. Это случается, когда ты впервые начинаешь писать песни. Твои слова кажутся очень важными, ты имеешь собственное видение, которое не совпадает с видением других. Ты слишком самовлюблен, чтобы понять, что единственный способ становиться лучше — это слушать других людей. Эта проблема возникла из-за моего упорства и непостоянства. На месте Рекс или Блэйка я тоже вышвырнул бы меня из группы, вместе с моими песенками в три аккорда, которые я считал просто шедеврами.

Несколько дней спустя, полиция постучала в мою дверь и выбросила меня на улицу. После полутора лет неуплаты за квартиру я был, наконец, выселен. Я переехал в гараж, который я нашел по объявлению за сто долларов в месяц. Я спал на полу без обогревателя и без какой бы то ни было мебели. Все, что у меня было — стереосистема и зеркало.

Каждое утро я глотал горстку "колёс" и отправлялся на смену на фабрику в Вудлэнд Хиллс, где с 6-ти утра до 6-ти вечера мы опускали компьютерные платы в какой-то химический раствор, который мог легко растворить руку. После работы там, мы играли весь день в настольный теннис и дрались с мексиканцами (не такое уж и плохое времяпрепровождение; позднее мы развлекались таким образом с моим полумексиканцем, полублондином вокалистом), затем я ехал прямо в винный магазин «Магнолия Ликер» на Бербанк Бульвар и работал там с 7-ми вечера до 2-ух утра. Прежде, чем отправиться домой, я запихивал столько бутылок с выпивкой в свои ботинки, сколько мог унести, и за час доезжал до своего гаража. Я с жадностью выпивал принесённое мной бухло, вставал перед зеркалом и начинал трясти своей пышной черной шевелюрой, кривить рот в ухмылке, крутить гитару вокруг шеи и валяться по полу, пытаясь изобразить Джонни Тандерса из «Нью-Йорк Доллс», пока не отрубался от усталости и выпитого спиртного. Очнувшись, я совал в рот ещё несколько пилюль, и всё начиналось сначала.

Всё это было частью моего плана: я не собирался бросать работу, пока у меня не будет достаточно денег, чтобы купить оборудование, мне необходимо было создать группу, которая либо станет безумно успешной, либо привлечёт массу богатых тёлок. В любом случае, я был настроен на то, что никогда больше не буду работать. Для того, чтобы иметь дополнительные наличные, всякий раз, когда кто-то приходил, чтобы купить спиртное, я пробивал в чеке только половину цены товара. Я записывал для себя не пробитые суммы, а затем брал деньги из кассы и клал их себе в карман. Так что к концу ночи, трахнув магазин, я становился богаче на целых восемьдесят долларов. В моём «бухучёте» я никогда не ошибался больше, чем на доллар: я отлично усвоил урок «Мьюзик Плас».

Однажды ночью, когда я хорошо поддал, в «Магнолия Ликер» вошёл ссутулившийся рокер с черными волосами. Он напоминал жуткий вариант Джонни Тандерса, поэтому я спросил его, играет ли он музыку. Он кивнул, что играет.

"Что ты слушаешь?" — спросил я.

"«The Paul Butterfield Blues Band» и Джеффа Бека", — ответил он. "А как относительно тебя?"

Я был разочарован, что у этого горбуна, который выглядел настолько безумно, был такой ущербный и предсказуемый вкус. Я отбарабанил список крутой музыки, которой я увлекался — «Dolls», «Aerosmith», «MC5», «Nugent», «Kiss» — а он только высокомерно посмотрел на меня.

"О, — сказал он сухо, — я-то слушаю настоящих музыкантов".

"Да пошёл ты, мужик", — выпалил я в ответ. Напыщенный кусок дерьма.

"Нет, это ты пошёл", — сказал он не злобно, но твердо и уверенно, как будто скоро я должен был убедиться в ошибочности своих выводов.

"А ну, вали из моего магазина, засранец". Я притворился, будто собираюсь перепрыгнуть через прилавок и надрать его Джеффа-Бека-любящую задницу.

"Если ты хочешь увидеть настоящего гитариста, приходи посмотреть на меня сегодня вечером. Я играю вниз по улице".

"Давай-давай, вали отсюда. У меня есть дела и поважнее".

Но, конечно же, я пошел посмотреть на него. Я, возможно, ненавидел его вкус, но мне нравилось его отношение.

Той ночью я украл пинту «Джек Дениэлс» , сунув бутылку в носок, и выхлестал её перед тем, как войти в бар. Внутри я увидел, как весь в коже маленький заскорузлый Квазимодо, играл на гитаре слайдом микрофонной стойкой, перемещая её вверх и вниз по грифу с невероятной скоростью. Он как сумасшедший выбивал дерьмо из этой грёбаной гитары так, как будто он только что застукал её в постели со своей подругой. Я никогда в жизни не видел, чтобы кто-нибудь так играл на гитаре. И он тратил впустую свой талант с группой, которая напоминала опустившихся «Allman Brothers». После выступления мы сели вместе и выпили. Я был поражен его игрой и решил, что прощу ему его дерьмовый музыкальный вкус. Позднее мы несколько раз говорили с ним по телефону, но затем я потерял его след.