Грядущая буря - [35]

«Они все сумасшедшие!», прервал его Дитер. «Такое с людьми делают миллионы черных долларов. Не говоря уже о том, что это незаконно, это еще и неправильно».

«А откуда, ты думаешь, у мамы все эти схроны, которые мы отмечали на карте весь день? За счет работы в детском саду? Или за счет того, что она содержала прачечную? Занималась гаданием? Она первой напомнила бы тебе, Дитер, что большинство людей уже мертвы. Они просто еще этого не знают».

«Невозможно творить добро из плохого. Уж это я точно знаю», сказал фон Россбах. Он начал злиться, и понапрасну. «Не хочу больше это обсуждать».

«Замечательно», сказал Джон, вставая. «Если сможешь придумать какой-нибудь способ получше, я более чем готов его принять». Он покачал головой. «Мне тоже никогда это не нравилось. Но это самый быстрый способ, который я только могу себе представить, а у нас время на исходе».

Дитер поднял руку, останавливая его, а Джон поднял свою и пожал плечами, сдаваясь.

«Я есть хочу», сказал он. «Думаю, пойду найду Мариетту, насчет чего-нибудь поесть».

Фон Россбах взглянул на часы. «Удачи», сказал он. «Через несколько минут уже обед. Ты же знаешь, что она не даст тебе испортить аппетит».

«Не думаю, что вообще возможно испортить мне аппетит, по крайней мере, не едой», сказал Джон. «Мама говорит, что я бездонная бочка, сколько ни ем – не толстею».

Дитер остался сидеть, думая о том, что сказал ему Джон, после того как мальчик ушел. Он взял в руки карту и стал смотреть на многочисленные кружки, обозначающие тайники с оружием и запасами еды.

Да, он читал материалы на нее; он знал, что Сара была далеко не пионеркой-скаутом все эти годы, которые она провела с этими дикарями. И все же…

«Наркотики», подумал он с отвращением. Он не мог — он не хотел впутываться в это.

Бросив карту на стол, он откинулся в кресле, сложив руки на затылке. Ну, если им понадобятся деньги, то он богат. «И если Судный день реален, а кажется, что это так и есть, тогда мои деньги после него ничего хорошего мне все равно не дадут».

И поэтому. Он вложит свое большое личное состояние в дело. И он знал довольно много богатых чудаков, которых он тоже сможет к этому подключить.

Тем временем он начнет искать торговцев оружием. Не крупных, по крайней мере для начала; ему не хотелось подпасть под внимание «Сектора». Пока нет. Но это будет означать поездку в США.

«Может, нам удастся заскочить в Пескадеро и неожиданно появиться перед Сарой, пока мы будем находиться там».

Он провел несколько приятных мгновений, представив себе ее лицо, когда она увидит его там. Затем он вздохнул. Нет. Учитывая ее перевод на общий режим изоляции, были все шансы, что ее все равно выпустят уже через несколько месяцев; вмешиваться в этот процесс было бы неразумно.

Мариэтта ударила в обеденный гонг, и он встал. «Интересно, сумел ли Джон выклянчить у нее какую-нибудь еду», подумал он.

МОНТАНА

Клея улыбнулась, прочитав электронное письмо от Владимира Хилла, художника, которого комитет избрал для создания скульптура на площади перед Линкольн-центром в Нью-Йорке. Во главе комитета случайно оказалась некая миссис Роджер Колвин, которая недавно только вышла замуж за гендиректора Кибердайна, который, так уж вышло, спонсировал создание этой скульптуры.

Владимир был в восторге от нового материала. Он вдохновил его на сотню новых эскизных проектов, писал он, да так, что он не успевал даже все их изложить на бумаге.

«В самом деле?», подумала Клея, впечатленная этим. «Как жаль, что он настолько канцерогенен».

Материал полностью изменил его идеи насчет проекта у Линкольн-центра, продолжал Хилл.

Он запросил даже специального заседания комитета и показал им и сам этот материал, и проект, им созданный. Они тоже все были в восторге. Им чрезвычайно понравился новый проект и новый материал.

Им всем захотелось с ней познакомиться, писал он, поэтому ее пригласят на торжественное открытие. Мужу миссис Колвин особенно хотелось с ней встретиться.

«Йессс!», сказала Клея, победно сжимая кулак. Скайнет был бы доволен. Если только Скайнет существовал. Но теперь она твердо встала на путь, который приведет ее к давно утраченному неведомому ее создателю. Она начала возвращение домой.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

РЕАБИЛИТАЦИОННЫЙ ЦЕНТР «ЭНСИНАС», ОКТЯБРЬ

После пребывания всего лишь в течение семи месяцев под строгим режимом максимальной изоляции Сара была переведена в крыло общего режима Пескадеро. Она пробыла там еще шесть месяцев, после чего доктор Рэй получил разрешение перевести ее в реабилитационный центр. Здесь было сравнительно мило. Ночью никто не кричал. Кроме ее самой, конечно. Не было резких запахов вони, иногда прорывавших в палаты. Место это было, конечно, затрапезное, но в некотором смысле даже комфортное, что-то вроде пансионата для бедных, но порядочных клиентов, заметно отличавшееся от атмосферы антисептиков и отчаянной безнадёги насильственной камеры. И пациенты были гораздо безопаснее для окружающих.

За исключением, возможно, лишь ее самой, естественно. Сара с удовольствием думала, что она становилась с каждой минутой все опаснее. Было приятно снова ходить, не чувствуя боли, хотя она все же еще ощущала определенные внутренние подергивания в животе, что там что-то тянет, но это могло сигнализировать также о сращивании и заживлении. Особенно когда она напряженно тренировалась, а она это делала, стараясь вернуть себя в боевую форму.