Грузинская разведка. Тайная война против России - [2]

С конца 80-х карьера 3. Гамсахурдия развивалась стремительно. С весны 1990 года он — лидер блока «Круглый стол — Свободная Грузия», победившего в конце сентября 1990 г. на выборах в Верховный Совет Грузии. Затем с октября 1990 по май 1991 года Звиад Гамсахурдия — Председатель Верховного Совета Грузии. В 1991 г. являлся также председателем Совета национальной безопасности Грузии. В конце мая 1991 года Звиад Гамсахурдия был избран президентом Грузии.

Во время путча, в августе 1991 года, Аслан Абашидзе, узнав о перевороте в Москве, сообщил об этом по телефону Гамсахурдия, который отдыхал со своей семьей в высокогорном селе Казбеги, и уговорил его принять все требования ГКЧП — в первую очередь, согласиться на роспуск военизированных формирований. Командир Национальной гвардии Грузии Тенгиз Китовани не подчинился указу Гамсахурдия и под предлогом учений вывел гвардейцев из Тбилиси.

После краха ГКЧП, в октябре 1991 г. Гамсахурдия провел в Верховном Совете постановление о лишении мандатов депутатов-коммунистов (60 из 229) — за проявленные в августе «прогэкачепистские настроения».

Однако к осени 1991 года ситуация в Грузии начинает резко меняться: авторитарный стиль правления президента и его непонимание существующих проблем отталкивают от него большую часть тогдашней правящей элиты и их полувоенных формирований. Особенно выражал свое недовольство Джаба Иоселиани, вор в законе, глава полувоенной националистической организации «Мхедриони».

Следует заметить, что в борьбе с «Мхедриони» у Гамсахурдия не было надежных союзников, местному КГБ он не доверял. И на это были веские основания. Руководителем грузинского КГБ в период его президентства был генерал Тамаз Нинуа. Кадровый сотрудник госбезопасности, работавший в Грузии еще с начала 80-х. Гамсахурдия, будучи диссидентом[1], ему не верил, во-первых, поскольку он был выдвиженец Гиви Гумбаридзе (первого секретаря ЦК компартии Грузии). Во-вторых, были подозрения, что Нинуа был связан с Москвой. Во многом Гамсахурдия был прав; дело в том, что КГБ Грузии был гораздо сильнее связан с Москвой, чем МВД. В советское время сотрудники МВД набирались из местных жителей и работали среди населения, в то время как сотрудников КГБ регулярно переводили на новые должности по всему Советскому Союзу. В результате КГБ был менее лоялен местным властям. Поэтому многие опытные и одаренные сотрудники грузинской госбезопасности предпочли не порывать с Москвой. Но многие сотрудники спецслужб поддерживали Гамсахурдия. Из числа сотрудников КГБ Грузинской СССР в 1988–1991 гг. активно работали сотрудники пятого управления Вахтанг Кутателадзе и Тимур Грдзелидзе, которые впоследствии стали руководителями этой системы.

…

Лишь только в 1992 году грузинские власти постарались создать качественно новую спецслужбу. КГБ был распущен и преобразован в информационно-разведывательное бюро во главе с молодым философом из национального движения Ираклием Батиашвили.

Итак, Гамсахурдия чувствует опасность, исходящую от Иоселиани, и, ссылаясь на указ Горбачева «О роспуске незаконных вооруженных формирований», в феврале 1991 года обращается за помощью к Советской армии, и спецназ ЗакВО вместе с местными гвардейцами под руководством Китовани после небольшого кровавого столкновения арестовывает Иоселиани и его ближайшее окружение. Всего было арестовано более 80 человек.

Но вскоре находящегося в заключении лидера «Мхедриони» выдвигают кандидатом в президенты. Гамсахурдия подписывает закон, запрещающий заключенному претендовать на высшую власть. Иоселиани почти 42 дня держит сухую голодовку. За «узника совести» вступается Международная амнистия. На сорок третий день «вор в законе», доктор наук и «узник совести» Джаба Иоселиани из рук патриарха Грузии Илии II начинает принимать пищу.

Но только через несколько месяцев, после того как его конкурент Китовани возглавит государственный переворот, Иоселиани выйдет на свободу. Этому событию предшествовало то, что Гамсахурдия, обеспокоенный бесконтрольными действиями набирающего силы конкурента, отдает приказ — гвардию распустить, а самому Китовани перейти в подчинение МВД. Тот, проигнорировав это распоряжение, собирает тбилисский гарнизон и с 5 тысячами гвардейцев уходит в Раконское ущелье, что находится в 80 километрах от столицы. Китовани, уйдя тогда из столицы, использовал это время не только для накопления военных сил, но и для получения политической поддержки.

Согласно одной из версий, в октябре 1991 года в мастерской очень известного скульптора грузинского происхождения состоялась встреча Китовани с будущим министром обороны России Павлом Грачевым. По сути, тогда была и решена судьба Гамсахурдия. Истеричный, непредсказуемый, поддержавший ГКЧП президент Грузии потерял к тому времени поддержку не только весьма активной грузинской интеллигенции, которая возлагала на него «особые надежды», но и восстановил против себя московских либералов. На его фоне фигура Китовани выглядела особенно привлекательной. Вопреки популярной тогда националистической риторике он заявлял, что Грузия должна быть форпостом России на Кавказе и в связи с этим давал «твердое» слово, что никогда не поставит вопрос о выводе российских войск из страны