Груз-500 (таежный детектив) - [26]
Наконец-то Василий Николаевич услышал знакомое название, которое вчера мелькало на карте. Но как они так быстро оказались здесь, он не мог понять. Значит, Валентин сразу пошел по заранее избранному пути. А ведь Савченко, давая задание разработать маршрут, не думал, что тот успешно с ним справится. Поскольку это обязанность горного мастера, и только он ведет колонну.
— Когда я еще был командиром танка, очень любил топографию, — продолжал Поляков. — Бывало, ночью завезут на трейлерах в лес, каждому экипажу по карте дадут и определенное направление укажут, а ты как штурман должен вести машину. Здесь ошибиться нельзя, на тебя целое отделение солдат смотрит. Бывают такие маршруты, что заднего хода сделать невозможно, лесная дорога как раз по ширине машины. А сломать кустарники на обочине или завалить крупное дерево — это большой позор. И в Академии этому предмету много времени уделяется. Три года с картами занимаешься. Потом экзамен на местности сдаешь, это требует большой внимательности. А карту читать нужно как художественную литературу про любовь. Мне стоит только раз взглянуть на карту и выбрать точку, куда надо ехать, — я сразу определяю самый короткий путь. Ведь за мной, как правило, еще пять-шесть машин идут. И ошибиться здесь нельзя, иначе спросят: «Ты — командир. Зачем тебе высшее образование давали? Чему тебя учили, если даже по карте ориентироваться не умеешь?».
Савченко, чуть повеселев, внутренне порадовался скрытому от него прежде таланту своего товарища, с которым, можно сказать, пуд соли съел. А Валентин продолжал, помолчав:
— Названия высот, ключей, речушек тоже многое могут подсказать. Вот, например, Медвежья Лапа с пятью пальцами и предплечьем. Это значит — громадная сопка, которая придавила все водные артерии на большой территории и перекрыла им выход к морю. А на восток сброс воды идет к единственной реке. Вот и рождаются «мертвые» протоки, разливные озера, как бы каналы для временного отстоя. А когда основная вода сойдет из этих накопителей, как бы заглушки откупориваются. Дождей давно нет, а реки и ключи бушуют — вот это и есть вода с отстойников. Так как нам лучше сделать, Василий Николаевич? Может, остановить бульдозер, а самим повыше подняться, чтобы лучше рассмотреть эту самую точку А, показанную вчера вами на карте?
Горный мастер вылез из кабины и поднялся несколько выше по распадку, откуда ясно просматривалось то место, о котором говорил главный геолог экспедиции. Здесь самое узкое место Филаретовского ключа, и он идет в разлив. Вот то место, где нужно ставить мост, а к нему и от него бить дороги. Склоны сопок пологие, позволяют это делать. И отсюда рукой подать до Медвежьего Кута.
Не теряя времени, вернулись в кабину и пошли дальше на подъем, поравнявшись на высоте с Лесной косой. Валентин поднялся выше и пошел по своему следу, который он сделал два дня тому назад. Им обоим не хотелось смотреть в сторону больших деревьев, где по-прежнему висело ружье и человеческие останки.
Перевалили сопку и поехали вниз. Бульдозер, как на хороших санях, съезжал все ниже и ниже по знакомому следу, хотя внизу было больше снега и кое-где следы уже замело. Но примятые два дня назад гусеницами кустарники и молодые деревца служили им четким ориентиром.
— Давай-ка, Валентин, доберемся до тех воронок, которые чуть не стали нашей могилой, и сделаем остановку. А возможно, в этом месте и заночуем.
Поляков кивнул, продолжая внимательно вглядываться в следы, ведущие в большой распадок. Посреди него по растущему кустарнику можно было определить, что здесь проходит неширокий ключ, берущий свое начало где-то повыше горы Медвежья Лапа. Бульдозер шел без остановок. Мотор надрывно гудел, выбрасывая клубы черного дыма. «Вот сейчас можно и подремать, — подумал горный мастер, когда уже миновали Лесную косу. — И зачем я тогда повернул на юг? Ведь совсем рядом был спуск. А тут и разлив ключа, та самая проушина, которую я искал в этой таежной неразберихе. И почему Валентин поддержал такое решение? Видимо, он тогда тоже считал, что южное направление предпочтительнее. А, возможно, не решался идти на север из-за плохой погоды и усталости. Третьи сутки в движении дают о себе знать. Нужда в отдыхе заставляла спускаться вниз, натыкаясь на продольный каньон Филаретовского ключа. Моя настойчивость и трудности в продвижении техники по крутым склонам нервировали людей. И Валентин это почувствовал. В тот момент хоть к черту на кулички, лишь бы с этих высот вниз, в распадок, на ночной привал. Да и что греха таить, белый отполированный череп и какая-то жуткая тайна, которую хранит Лесная коса, гнали нас прочь оттуда.
Как же удалось Полякову, несмотря на такой сложный переход, вывести бульдозер из зарослей нетронутой тайги? Чем это могло закончиться, нетрудно предсказать. Хорошо, что Валентин был рядом. Он оказался очень грамотным и опытным. Ничего, что сегодня он бульдозерист. А завтра может и мое место занять. Я бы только приветствовал такое назначение».
Вечерело. Мороз усилился. Все время шел снег, но сильного ветра, переходящего в буран, как наверху, не было.
Давно мне хотелось написать книгу о старообрядцах. Желание усилилось, когда я трудился на золотых месторождениях на севере Приморского края, плотно заселенной староверами. Не раз слышал от знакомых геологов о таинственной затерявшейся староверческой карте - ключе к богатейшим залежам золота, платины, алмазов. Но вот в середине девяностых мне представилась возможность поработать в Китае. Совершенно случайно я познакомился с группой староверов, чьи родители из Приморья в начале тридцатых годов нелегально перебрались сюда через границу.
Красавице и умнице Вике Демидовой необходимо любой ценой сбежать из этого проклятого дома. Кто бы мог подумать, что немецкий барон Фридрих фон Клотц окажется таким негодяем и мысли о наследстве семьи Демидовых подтолкнут его к преступлению. Он похитил Вику, чтобы с помощью ее и ее будущего ребенка получить долгожданные деньги. Но не тут-то было… Он еще не знает крутой нрав молодой леди. Вика бывала в переделках и похуже, но сейчас ей приходится надеяться только на себя. Фридрих с радостью сообщил девушке: ее мать и брат уже смирились с неизбежным – Виктория погибла.
Фредерик Дар, современный французский писатель, известен у себя на родине не меньше, чем Бальзак или Дюма. Не только острый сюжет, не просто чтиво, а талантливая, психологически точная напряженная проза — вот секрет его успеха.
Роман Айры Левина «Дочери Медного короля» из сборника «Остросюжетный детектив», выпущенного без номера в 1993 году.
В одной из московских коммунальных квартир умерла одинокая старушка – Алевтина Ивановна Воробьева. Все хлопоты, связанные с похоронами, взяла на себя сердобольная Василиса. Похоронили бы старушку и забыли, но в последние мгновения она поведала всем тайну о драгоценностях, которые хранила еще с революционных времен. Соседи моментально решили, что нажитые Алевтиной Ивановной сокровища хранятся здесь же, в их квартире. Все важные дела отошли на второй план. И в самом деле, что может быть неотложнее поиска старинных бриллиантов?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.