Грустная история Васи Собакина - [64]

— Поздравляю! — искренне произнес Петр. — Понимаю: дети — это святое. Сам бы хотел ребенка завести, да некогда, все руки никак не доходят.

— Руки тут не нужны, — схохмил Славка, — другое требуется.

— Точно, — заражал Петр, — другое! А ты все такой же юморной, как и раньше, это хорошо. Многих наших друзей жизнь поломала — кто уже спился, кто совсем опустился… А ты молоток, держишься! И своего добился — художником стал. Я помню, как ты во время уроков все в тетрадке рисовал, вместо того, чтоб задачки решать. Учителя, бывало, бесились, когда твои карикатуры видели… К директору тебя столько раз таскали, двойки ставили, наказывали, а ты все равно черкал… Молодец, талантище, уважаю!

— Да ладно, — смутился Славка, — чего уж там, есть кое-какие способности, не больше… Зато ты вон как поднялся! Кстати, а чего это ты к Васе приперся?

— Действительно, — встрял я, — чего?

— Понимаешь, Вася, — обратился ко мне гость, — мне жена сказала, что она тебе Габи отдала. Временно, мол, пока, мол, не родит… А я вижу, как ей без болонки плохо, просто место не может себе найти. Вот и пришел к тебе — обратно собачку забрать. Раз уж так вышло, что она беременная, то ничего не поделаешь, пусть рожает, но дома. А я ей, если нужно, уход обеспечу — лучших ветеринаров найму. На этом деле не разорюсь, чего уж там! Зато жена спокойна будет… В общем, узнал я твой адрес и пришел. Спасибо тебе, Вася, за заботу о Габи, но ее я все же возьму…

— Ладно, — кивнул я, — твое право.

— И вот еще что… — Петр вынул из кармана солидный бумажник и достал несколько купюр. — Держи! За беспокойство и уход, так сказать…

— Нет, Петя, — твердо сказал я, — денег с тебя я не возьму — Габи не ради выгоды пригрел, а ради любви. Которая, как известно, священна и бесценна…

— Обижаешь… — протянул Петр.

— Нет, это ты меня обижаешь… — начал я.

Славка понял, что ситуация может выйти из-под контроля, и тут же вмешался.

— Деньги возьму я, — решительно заявил он, — чтобы никому не было обидно.

С этими словами он ловко выхватил купюры из Петиных пальцев и засунул в карман.

— Средства пойдут в фонд помощи одиноким беременным сучкам, — громко провозгласил он, — а также на оказание акушерских услуг и повышение собачьей рождаемости.

— Ну, тогда ладно, — согласился Петя, — если на акушерские услуги и повышение рождаемости…

Славка хитро подмигнул мне — знаю, мол, на что нужно употребить эти свалившиеся с неба рубли. Понятно, на что они пойдут — на очередных женщин и выпивку…

Мы посидели еще немного, прикончили бутылку, потом Петр начал собираться.

— Слушай, Вася, извини меня, — сказал он, протягивая на прощание руку. — Я тогда, в кафе, погорячился немного…

— Ничего, — кивнул я, — я тоже был не прав.

— В общем, парни, — подытожил довольный гость, — если что — приходите ко мне. Я вас к себе возьму. Все лучше, чем в вашей конторе паритьтся…

На этом мы расстались. Петр взял под мышку болонку (та нисколько не возражала), и удалился. Бобик проводил ее грустным взглядом…

— Ничего, — потрепал я его по загривку, — вы будете встречаться на прогулках. А там, глядишь, еще кто-нибудь тебе подвернется… И будешь ты счастлив, в отличие от меня.

Сам же подумал: странная штука жизнь, порой подбрасывает такие ребусы, что не сразу и разгадаешь. Вот, например, Петр Федорович. Казалось бы, дуболом, а при ближайшем рассмотрении оказалось, что не такой уж и плохой человек. По-своему любит жену, заботится о ней, проявляет даже душевную чуткость. Вон, из-за какой-то болонки не поленился лично припереться, хотя мог бы просто послать своего помощника Мишу. Тот бы шустро сбегал… Конечно, Петр не ангел, но вполне нормальный русский мужик, хоть и со своими собственными заморочками. Но, с другой стороны, у кого их нет?

Глава семнадцатая

Каждый имеет право на счастье, даже на маленькое и убогое. Эта простая мысль, почерпнутая мною из какой-то книжки, пришла в голову, когда я утром с трудом открыл глаза и сел на постели. Поводом для сего философского измышления стал пес Бобик, с печальным видом лежавший возле кресле, где совсем недавно спала его любимая болонка.

Да, каждый имеет право на счастье, но не каждый его получает, подумал я и поплелся в ванную — приводить себя в порядок. Через пятнадцать минут, умывшись и побрившись, я почувствовал себя намного лучше. Чашка кофе окончательно оживила и позволила мыслить логически. Хотя последнее давалось с большим трудом.

Так, чем же все вчера закончилось? Петр забрал болонку и отправился домой, это я хорошо помню, а потом мы со Славкой еще сидели на кухне, пили и разговаривали. Так, ни о чем — о жизни, бабах, бабках… Обычный мужской треп за бутылкой водки. Потом Славка вроде бы тоже стал собираться, а я пошел спать. Надо бы позвонить ему, узнать, благополучно ли добрался домой… А заодно звякнуть Верочке на мобильник, спросить, чем она сегодня занята.

Домашний телефон Славки не отвечал — вероятно, после вчерашнего он еще спал, а по Верочкиному номеру отозвались сразу.

— Да?

— Привет, — жизнерадостно начал я, — чем занимаешься?

— Кто это? — спросил незнакомый женский голос.

— Вася Собакин, — растерялся я. — А вы кто?