Групповая гонка. Записки генерала КГБ - [64]

— Вы, кстати, на ужин что предпочитаете? Рыбу, или мясо?

А я по-прежнему не могу понять, что ему за дело. Говорю с усмешкой:

— Раз уж за мой ужин платит приглашающая сторона, выбирать, видимо, нужно то, что подороже?

Короче, разместился, принял душ, переоделся, спускаюсь в ресторан — там за столиком вместе с переводчицей все тот же мужик сидит — только в костюме и галстуке. Переводчица представляет: «Знакомьтесь…»

Я чуть было вслух не сказал, что о ней думаю: не могла сразу предупредить, что ли? Понимаю, что кранты мне — после всего, что я немцу по дороге из аэропорта наговорил. Не успел приехать — всю биографию себе испортил…

В плане поездки, который мне прислали накануне, было написано, что ужин в день приезда — мероприятие не протокольное. Официальное собеседование было назначено на утро следующего дня, а еще через день я должен был возвращаться в Москву. Когда ужин был закончен, нам принесли кофе, потом Стор Йохан отправился в курительную комнату — выкурить сигару, еще через некоторое время ко мне подошла переводчица и говорит:

— Завтра утром вы можете возвращаться домой — билет вам уже поменяли.

Я постарался, естественно, ничем не выдать расстройства, сказал только:

— Что ж, было приятно познакомиться. Жаль, что я не понравился вашему боссу.

Она смотрит на меня, смеется:

— Ну что вы, все совсем наоборот, вы ему очень понравились. Просто босс сказал, что ему совершенно не нужно еще раз с вами встречаться — можете возвращаться в Москву и с понедельника приступать к работе.

Я потом долго прокручивал в голове ту нашу встречу. Возможно, в мою пользу сыграл один момент беседы, который случился за ужином, когда я уже понял, с кем имею дело, и разговор пошел более серьезный. Стор Йохан спросил меня, чем я, с моей точки зрения, могу помочь его фирме в Москве. Ну я и ответил:

— Вы же читали мою биографию и в общих чертах наверняка понимаете, с кем имеете дело. Поэтому давайте сделаем так: вы скажете мне, чего бы хотели от человека на этой позиции, а я откровенно отвечу, способен ли это обеспечить.

Вот так у нас отношения и сложились. Не исключено, что Стора Йохана, как человека с достаточно большим жизненным опытом, подкупило то, что я не пытаюсь как-то с ним играть, набивать себе цену, пытаться что-то выторговать в свою пользу. Потом мы довольно часто встречались в Москве. За все время моей работы случилась лишь одна ситуация, которую Стор Йохан рассчитывал решить с моей помощью, но я не взялся. Он тогда был в Москве, встречался с какими-то российскими партнерами, а после той встречи сказал мне:

— Сделайте что-нибудь, чтобы эти люди оставили меня в покое.

Я ответил:

— Не могу. Если вы хотите, чтобы я занимался решением подобных вопросов, мне как минимум следует присутствовать вместе с вами на деловых встречах. Не потому, что мне хочется там бывать, а потому, что если я приду к вашим партнерам один, то никогда не буду точно знать, в чем на самом деле заключались те или иные договоренности и не смогу понять, говорят ли мне правду. Поэтому своей просьбой вы ставите меня в очень сложное положение.

Стор меня понял.

* * *

В представительстве за мной даже закрепили небольшую разъездную машину. В один из дней по дороге на работу я встретил Виктора Васильевича Тихонова. Он меня увидел, замер:

— Валерий Сергеевич, какими судьбами здесь?

— Вот видите, — отвечаю, — жизнь иногда вот такими сторонами поворачивается. Если ради выживания семьи нужно будет мести улицы, значит, возьму в руки метлу.

Тихонов был не единственным человеком из моей «прошлой» жизни, с которым мне тогда доводилось сталкиваться. На той позиции, что в компании занял я, до меня был тоже бывший велосипедист, заслуженный мастер спорта Анатолий Старков. Юра Романов, который был в представительстве начальником отдела продаж, до этого работал судьей международной категории по конному спорту. Но в целом народ был достаточно разношерстный и принял меня не сразу.

Я же порой чувствовал себя так, словно у меня на спине написано: «Генерал КГБ». Одно дело, когда карьерный рост происходит в одной и той же среде, где люди знают тебя годами и не раз имели возможность понять, что ты за человек, и совсем другое — прийти туда, где тебя знают лишь по анкетным данным. Порой бывало сложно. Но изменить это отношение я мог только одним — работой.

Поскольку располагалось представительство «Мерседес» на территории ЦСКА, многие армейцы считали его «своим». Миша Мамиашвили, который тогда возглавил клуб, так борцам порой и говорил: «Пойди на нашу станцию сходи?»

На территории представительства был свой сертифицированный автосервис, и я часто наблюдал, как люди начинали качать права или чего-то требовать, размахивая спортивными или депутатскими удостоверениями. Приходилось приглашать в кабинет, разговаривать за жизнь, «приземлять» людей слегка. С «братвой» было несколько сложнее. Но это тоже стало колоссальным опытом, я бы сказал — большой жизненной школой. Сюда входили контакты с районными и городскими властями, с правоохранительными органами, с бандитами.

Перед Днем милиции мне как-то передали записку начальника районного отдела МВД: «Просим перечислить деньги для награждения личного состава». Я набрал номер этого начальника, спрашиваю: