Группа крови - [32]

– А как проникнуть в лагерь? – нетерпеливо спросил Крокодил.

Выдержав короткую паузу, полковник вновь обратился к пленнику и, перебросившись с ним парой фраз, сказал, повернувшись к спецназовцам:

– Я со своей тройкой останусь вас прикрывать на случай непредвиденных обстоятельств. А ты, – Ремизов выразительно посмотрел на Академика, – пойдешь со своими людьми внутрь. Пленный обещает вас провести без проблем. Он думает, что нас здесь много, – я не стал его в этом разубеждать. Под утро наша цель обычно появляется во внутреннем дворике, и, если вам повезет, дальнейшее – дело техники.

Старательно подправив грим, Громов последовал за приободрившимся пленником. Выйдя из леса, спецназовцы оказались под перекрестными лучами мощных прожекторов. Инстинктивно ощущая наведенные дула крупнокалиберных пулеметов, Виталий нервно поежился и опустил вниз черное от едкой краски лицо.

Провожатый перекинулся парой коротких фраз с высоким часовым, стоящим за импровизированной калиткой из колючей проволоки. В следующую секунду в неприступном заборе открылся узкий проход, и офицеры попали на территорию вражеской базы.

Отчаянно жестикулируя, пленник принялся за что-то пропесочивать поникшего головой часового, тем самым давая возможность диверсантам оказаться у него за спиной. Убедившись, что диверсанты благополучно миновали пост, разводящий торопливо последовал за ними, занимая место впереди маленького отряда. Несмотря на глубокую ночь, в лагере не спали – то здесь, то там слышались обрывочные фразы, но, завидев приближающегося сержанта, который, по-видимому, славился крутым нравом, боевики замолкали.

Виталий таким образом направлял впереди идущего, слегка подталкивая того стволом с глушителем, чтобы не попадать в ярко освещенные участки.

Наконец они достигли бетонной лестницы у подножия высокой стены, крутые ступени которой лихо обрывались вниз, оканчиваясь у бронированной черной двери. Нажав на замаскированную кнопку слева от входа, сержант подставил улыбающееся черное лицо блестящему окуляру небольшой телекамеры, что-то забормотав и помахивая невидимому оператору рукой. Щелкнул электрический привод запирающего устройства, и дверь распахнулась, тяжело отъехав в сторону.

На ходу подмечая пути возможного отступления, Виталий обратил внимание, что с внутренней стороны бронированной двери имеется механический рычаг, похожий на массивный засов, но снабженный цветными проводами и непонятного свойства пружинами. Откроется ли он – это предстояло выяснить в будущем, если придется спасаться бегством.

Тем временем отряд, ведомый чернокожим проводником, оказался в просторном внутреннем дворике. Правильной формы квадрат, обнесенный с четырех сторон бетонной стеной, около пяти метров высотой, был тускло освещен четырьмя ртутными лампами. В самом центре дворика стояла деревянная беседка, увитая зеленым плющом. Вокруг беседки не было ни души, если не считать спецназовцев, провожатого сержанта и унылого вида чернокожего паренька с автоматической винтовкой на узкой, впалой груди.

Нигериец что-то прошептал на своем языке, кивая в сторону беседки.

Академик, как будто поняв смысл сказанного, тихо обратился к Виталию:

– Гром, это здесь. Сними часового и займи его место.

Ответив коротким кивком на полученный приказ, Громов отделился от общей группы и вразвалочку приблизился к часовому.

Парень беспечно подпустил к себе незнакомца, приняв его за одного из своих соратников. Ошибку он обнаружил слишком поздно – встретившись со сверкающим в тусклом свете горящих фонарей жутким взглядом лейтенанта, чернокожий паренек словно онемел, бешено вращая испуганными глазами, не в силах оторваться от гипнотического взора диверсанта.

Блестящая сталь обоюдоострого ножа рассекла ночной воздух и плавно вошла в печень. Завалившись на спецназовца, тщедушный часовой так и застыл с широко открытыми глазами.

Легко подхватив обмякшее тело, Громов втащил его в беседку и бережно уложил на струганые доски.

В тот же миг отряд укрылся за естественной, зеленеющей маскировкой, а Крокодил занял пост убитого часового.

Сержант опять чего-то затараторил, энергично жестикулируя руками и указывая в направлении точно такой же двери, которую недавно миновали спецназовцы.

Выслушав тараторившего нигерийца, Академик обернулся к Виталию и уныло протянул:

– Он говорит, что долго здесь сидеть не может – его обязательно хватятся. Может, сходить с ним, пусть отметится?

– Это рискованно, – категорическим тоном заявил Громов, – можно провалить операцию.

– Знаю, – пробурчал Грибалев, – но что делать?

Повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь мерзким жужжанием москитов. И тут щелкнул электрический замок внутренней двери. Из противоположной бронированной двери вышли четыре человека – трое африканцев-автоматчиков и один белый.

Мимолетного взгляда стало достаточно, чтобы Громов сумел понять – вот он, решающий момент операции, то, ради чего они подставляли свои головы: в окружении свирепых телохранителей к беседке направлялся бывший офицер «Росвооружения».

Четверка приближалась к беседке, вяло переговариваясь между собой и сохраняя небольшую дистанцию с объектом неусыпного наблюдения. Лейтенант ощутил, как на мускулистое плечо опустилась дрожащая от нетерпения мозолистая ладонь Академика – казалось, его энергия передалась громадному телу Громова.