Группа крови - [4]
– Угу, – сказал квартирант. Он отлепил сигарету от нижней губы, потянулся мимо дяди Феди к раковине умывальника и точным движением сбил туда пепел. – Понятно. Песни – дело хорошее. Насчет твоей голой задницы ничего не скажу, это меня не касается…
– Во-во, – перебил его дядя Федя, – именно!
Не касается. Сначала за квартиру, блин, заплати, а потом права качай.
– На твою задницу мне глубоко плевать, – спокойно продолжал квартирант, словно его не перебивали. – Можешь хоть на улицу в натуральном виде идти. Койка в психушке для тебя найдется… Не пойму только, при чем тут мой одеколон. Это ж настоящая Франция, тундра ты! Знаешь, на какую сумму ты сейчас погулял? За эти бабки водярой можно было до смерти опиться.
– А мне нас…ть на твою Францию, – заявил дядя Федя. В голове у него уже раздавался приятный шум, щеки начали деревенеть, язык слегка заплетался. Он хорошо знал это состояние: полчаса легкого кайфа, а потом на целый день головная боль пополам с изжогой. Сто раз зарекался не пить эту отраву, так ведь разве удержишься? Особенно, когда выбора нет… Не от хорошей жизни люди антифриз пьют, и стеклоочиститель тоже… – Водярой опиться… Где она, твоя водяра? Ты когда мне платил в последний раз, а?! То-то… А говоришь, Франция-Франция твоя пошла.., ик!., в счет задолженности.
Пеня это, понял? Как в домоуправлении… А будешь вонять, вызову ментов. Ты здесь не прописан. Живешь, к примеру, на птичьих правах, да еще и деньги не платишь. Не было у нас такого уговора. Уговор у нас был – платить раз в месяц, аккуратно. А раз платить нечем – извини-подвинься. Ты мне не сват и не брат, и жилплощадь я могу кому другому сдать, у кого бабки водятся. И нечего на меня таращиться.
Не боюсь я тебя! А станешь руки распускать, я живо наряд вызову…
Квартирант поморщился и усиленно задымил сигаретой, стараясь забить густую вонь одеколонного перегара. Дядя Федя продолжал говорить, распаляясь все больше по мере того, как вызванное порцией почти чистого спирта опьянение отключало в нем сдерживающие центры. Он уже кричал, захлебываясь и брызгая слюной, словно торопясь высказать все свои обиды и претензии до того, как пройдет хмель. Он поминал буржуев и жуликов, которые разворовали страну, и все время грозился вызвать милицию – видимо, эта идея показалась ему донельзя привлекательной. Квартирант слушал его молча, привалившись плечом к дверному косяку и высоко заломив густую черную бровь. Он задумчиво дымил сигаретой, с интересом разглядывая дядю Федю. Его спокойствие еще больше раззадорило старика, и он, оставив в покое абстрактных буржуев и расхитителей социалистической собственности, перешел на личности.
– Надо еще проверить, кто ты такой! – сипло вопил он, тараща мутные глаза и размахивая трясущимися руками. – Дармоед, ворюга! С дружками, небось, бабки не поделил, вот и хоронишься тут, как медведь в берлоге. Вот вызову наряд, они живо разберутся, откуда ты такой черномазый – из Грозного или еще откуда…
Квартирант вдруг выбросил вперед руку, сгреб дядю Федю за грудки, развернул и крепко припечатал спиной к стене. Силища у него была действительно медвежья. Из дяди Феди вышибло дух, он непроизвольно вякнул и замолчал. Висевшая на стене банная шайка сорвалась с гвоздя, ударилась о покрытую чешуйками отставшей краски ржавую трубу змеевика, отскочила и с грохотом обрушилась в ванну. Судорожно хватая воздух широко разинутым ртом, дядя Федя с ужасом увидел у самого своего лица бешено суженные серые глаза квартиранта, сейчас казавшиеся темно-синими, почти черными. Постоялец оторвал дядю Федю от стены и еще раз припечатал его к ней лопатками, да так, что кое-как державшийся на одном ржавом шурупе пыльный, засиженный мухами светильник над дверью испуганно моргнул, а со стены сорвалась и с лязгом упала на пол кафельная плитка.
– Помолчи, Федор Артемьевич, – негромко сказал квартирант. В зубах у него все еще дымился окурок. Пока он говорил, с окурка сорвался наросший на нем столбик пепла и бесшумно упал вниз, рассыпавшись в пыль на грязном кафеле пола. – Ты, когда пьяный, много лишнего говоришь. А язык, он ведь, знаешь, не только до Киева может довести, но и до могилы.
Дядя Федя почувствовал, что снова может дышать, и слабо оттолкнулся обеими руками, уперевшись ими в твердую, как доска, грудь своего постояльца. Квартирант его не удерживал.
– Ты… Ты… – пробормотал дядя Федя, трясущимися руками заталкивая обратно в штаны выбившуюся из-под ремня байковую рубашку. – Ты чего делаешь, гад? Ты меня, пожилого человека, в моем же доме…
Голос его внезапно дрогнул от приступа жалости к себе, и по горящей нездоровым румянцем дряблой щеке медленно скатилась одинокая мутная слеза.
У квартиранта вдруг изменилось выражение лица – казалось, он борется с сильнейшим приступом тошноты.
– Ладно, старик, – глухо сказал он и, обойдя дядю Федю, подошел к умывальнику. Вода с шумом полилась в треснувшую, заляпанную зубной пастой и ржавыми потеками раковину. – Ладно, – повторил он, споласкивая руки под тугой, сильно отдающей хлоркой струей. – Повоевали, и хватит.
Про Грозный – это ты зря. Со зла ты это, Федор Артемьевич. Ну, какой из меня чеченец? А деньги – вот, возьми.
Дерзкий хакер через официальный канал израильского посольства пытается проникнуть в компьютерную сеть ФСБ.Что это – провокация, ловушка, шпионаж?Выяснить это поручено секретному агенту ФСБ Глебу Сиверову по кличке Слепой…
Ради того чтобы наказать врага, обидчика, чтобы восторжествовала справедливость, человек готов на все.Единственное, на что он не имеет права – умереть пока живы его враги…Герой книги Андрея Воронина готов на все, ему нечего терять. Жизнь научила его различать под маской друзей врагов, но не научила жестокостью отвечать на жестокость. Прозрение пришло к нему поздно – он потерял жену, детей, доброе имя, четыре года пришлось провести в тюрьме и даже после этого у него пытались отнять последнее – жизнь…
Все – и родственники, и друзья, и сослуживцы уверены что Глеб Сиверов, которому дали кличку Слепой за феноменальную меткость и способность видеть в кромешной тьме погиб в Афганистане. Глебу чудом удалось выжить.Заинтересованные службы сменили ему имя, фамилию, биографию а пластические операции до неузнаваемости изменили его внешность.Теперь он – профессиональный убийца на службе в государственной, вполне респектабельной организации с коротким названием ФСБ. Трагически гибнут сослуживцы, знавшие его прошлое.
Героя романа Андрея Воронина и Максима Гарина «Муму. Убийца не придет на похороны» Сергея Дорогина профессия каскадера научила многому, он умеет делать то, на что неспособно большинство людей. Но профессия не научила его видеть в тех, кто называется другом, врагов, не научила жестокостью отвечать на жестокость. Прозрение пришло к нему поздно — он потерял жену, детей, доброе имя, четыре года пришлось провести в тюрьме, но даже после этого у него попытались отнять последнее — жизнь…Но он сумел выжить — чтобы мстить.В самый последний момент он сбрасывает маску глухонемого по кличке Муму, чтобы произнести свой приговор, и враг остекленевшими от ужаса глазами видит кто перед ним — каскадер Сергей Дорогин.
Из Кремлевского музея украден бриллиант, некогда принадлежавший царской династии Романовых. Глеб Сиверов по кличке Слепой начинает расследование этого преступления.
Бывший командир десантно-штурмового батальона Борис Рублев узнает о таинственном исчезновении своего боевого друга Сергея Казакова и сразу же бросается на поиски. Подозревая, что Серега мог стать жертвой черных риелторов, он начал поиски в этом направлении. Но нити этого преступления потянулись гораздо дальше – за тысячу километров от Москвы, к старому (времен Второй мировой) немецкому бункеру. Узнав от чудом спасшегося Сергея страшную правду, трое бывших десантников проникают в бункер…
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Перед вами уникальная историческая повесть, рассказывающая о жизни очень талантливого ведуна по имени Гамаюн, жившего в тот момент, когда на территорию раздробленной Руси вторглись многочисленные татаро-монгольские Орды, в первой половине XIII века. Реальные исторические персонажи легендарной эпохи (Коловрат; Невский; Бату-хан и прочие). Фольклорная нежить, видимая только «ведающим людям». Реальные и выдуманные битвы, на полях которых побывает ведун. Эта история, полная противоречий, преодоления, драмы и предательств ждёт вас на страницах повести и заставит по-новому взглянуть на привычную историю.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Отправляясь на Кавказ, киллер-одиночка Олег Шкабров по прозвищу Абзац окунается в атмосферу леденящих душу событий, загадочных смертей и тайн, связанных с дуэльным пистолетом, из которого был убит великий Лермонтов.
В книге убедительно доказывается, что бизнес, замешанный на крови, никогда не приносит радости. Жестокие разборки криминальных авторитетов с грязными политиканами в центре Москвы заканчиваются трагично для обеих сторон.