Звезд на крыльях Настя не заметила, но спорить с мальчиком не стала. Очень хотелось, чтобы это был, действительно, наш самолет.
Гул стих так же стремительно, как и появился. Некоторое время они еле слышали его где-то в стороне их деревни, но потом он совсем прекратился.
— Улетел, — разочарованно промолвил Васька.
— Улетел, значит так надо.
Солнце было еще высоко, поэтому двигались медленно, с тем, чтобы прийти в деревню к самому закату. Стали обращать внимание на ягоды. Сначала набирали полную горсть, затем отправляли их в рот.
Целый час они шли по лесу. Наконец, начался подъем. Васька заметил, что тетка все время уклоняется вправо.
— Куда ты все воротишь?
— На хутор выйдем здесь. Отсюда виднее будет, — объяснила Настя.
Неясные отдаленные звуки какого-то шума сначала не тревожили их, но когда они поднялись на холмы — насторожились.
— Что же это такое? Слышишь, Вася?
— Ага! У нас в деревне, — прошептал в ответ мальчик.
Присев за деревьями, они долго прислушивались к странным звукам. Трудно было понять, откуда они идут: не то сверху, не то из-под земли.
— Поднимемся на угор, посмотрим, — предложил Васька.
Настя молча мотнула головой и, сильно пригибаясь, стала подниматься на холм. Мальчику казалось, что сейчас надо бы пробираться ползком, но он промолчал. Скажет еще, что «струсил». Он перегнал тетку, первый забрался на высоту и лег у большого пня.
Пестрая лента войск вилась как змея на дороге, поблескивая стенками машин.
— С нами крестная сила! — прошептала Настя и дернула племянника за рубаху.
— Германцы! — не оглядываясь, ответил Вася.
— Ой, сколько их!
— Миллион! — уверенно сказал мальчик, пытаясь разглядеть конец хвоста этой тарахтящей змеи.
— Машин-то сколько. Пушки, танки, — шептала Настя. — Куда они едут? Вася?
— Тише ты, — рассердился мальчик.
Долго лежали за пнем, боясь пошевелиться. Потом осмелели и переползли к валунам, укрылись поудобней. Васька несколько раз прикладывал к плечу автомат, целился в сидевших на грузовиках немцев, Настя испуганно хватала за ствол и прижимала его к земле.
— Сдурел.
— Да я так… нарочно. Попробовать.
— Нарочно, нарочно. Стрельнешь, а потом костей не соберем. Забыл, как они тогда палили?
Васька с восторгом наблюдал эту грандиозную картину передвижения армии. До немцев почти километр, но молодые глаза мальчика различали даже отдельные фигуры солдат.
— Смотри, Настя… Вон свернули с дороги. Они вперед себя других пропускают. Те, стало быть, первые в бой пойдут. Во! Во! Гонит на мотоцикле. Это связист. Наверно, пакет какому-то генералу повез. Ух ты! Какие танки здоровые.
На горизонте показались тяжелые танки. Приближались медленно, с глухим ворчаньем. Скоро они вытеснили остальное и заняли всю дорогу.
Смертельная тоска застыла клубком в груди у Насти. Смотрела подавленная. Когда пошли тяжелые танки, глаза наполнились слезами.
— Господи! Какие страсти. Их и пушки не возьмут. Разве такую силу можно одолеть. Пропала Россия!
И вот, словно в ответ, сбоку, из-за леса, с диким ревом выскочили самолеты. Они летели так низко, что, казалось, задевают верхушки деревьев. Развернулись, пошли вдоль дороги.
Пулеметные очереди, пушечные хлопки, треск разрывающихся снарядов, мелкие бомбы — все слилось в один сплошной гул. Васька вскочил, но сейчас же лег. Губы его шептали какие-то слова.
Самолеты свернули в сторону и скрылись. Но не успели партизаны прийти в себя от неожиданности, как в небе что-то завыло и дрогнула земля. Громадный столб дыма в конце дороги поднялся кверху. За ним второй, третий. Немцы заметались. Сворачивали в сторону. Сбоку началась пушечная стрельба.
Настя — бледная как бумага — часто крестилась. Васька, услышав жужжание, поднял голову. Высоко над ними медленно плыли тяжелые бомбардировщики.
— Чкалов летит! Чкалов летит! — услышала Настя крик мальчика.
Бомбы сыпались часто. Земля вздрагивала каждую секунду. Страшный треск разрывов оглушил. Насте казалось, что она растворилась в этом грохоте, дыме, вое: ни ног, ни рук она не чувствовала, остались одни глаза. Она видела все очень ясно, но до сознания ничего не доходило. Как во сне. Видела она, как тяжелые танки, словно они были сделаны из картона, взлетали кверху, перевертывались. В разные стороны бежали в беспорядке группы солдат. Несколько немцев, размахивая руками, кинулись к лежащим.
Васька вскочил, схватил за руку тетку.
— Бежим! Бежим! — закричал он ей в самое ухо.
Настя не сопротивлялась. Тяжело поднялась. Бежали не оглядываясь. Вот и кустарник. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за платье.
В это время где-то близко рвануло. Настю подхватило воздухом, перевернуло, и она упала, потеряв сознание.
