Грозный. Буденновск. Цхинвал. Донбасс - [6]
Бункер – это и есть госпиталь. Прямо за дверью грязный солдатик. Без шапки, без бушлата. Сидит на стуле, автомат на коленях. Видать, не пехота, санитар. Зеленые стены. Низкие своды. Койки с людьми. Койки, койки… Стоны, крики, угрюмая суета персонала. Тут же у входа железные козлы под носилки. Кому-то ставят капельницу, кому-то бинтуют грудь.
– Я начмед восьмого корпуса полковник Бессолов.
Начмед в пятнистом «комке», на шее зеленый платок а‑ля пионерский галстук, на голове серый подшлемник. Глаза усталые. Голос хриплый, как и у всех здесь:
– Раненых приносят, еще кровь хлещет. Линия фронта – она ж вот, двести метров, триста! А снайперы и здесь достают. Мы этот бункер обороняем. Сами. Каждый день идут предупреждения, что нас захватить должны.
Заглядываю в единственную операционную. Комнатушка. Стол. На нем голый человек. Ногами к выходу. В боку маленькая красненькая дырочка. Капелька крови сползла на белую-белую кожу. И чуть подсохла. За мной протискивается Вадик и включает камеру. У стола медсестра. Красивая блондинка.
– Товарищ режиссер…
– Я оператор.
– Какая разница. Сейчас пулю вынимать будем. Выходите.
Врач, судя по всему, анестезиолог, в очках и с подстриженной рыжей бородкой, накладывает на лицо раненого кислородную маску. Гофрированный шланг уходит куда-то под стол. Врач смотрит на нас, склонив голову. Вежливо ждет. Мы выходим и закрываем за собой дверь.
В большом зале кровати заправлены белыми простынями. Одеяла сине-черные, солдатские. Раненых кладут и накрывают одеялами до подбородка. Кто-то в гримасе боли, кто в промедольной нирване…
Вспоминаю фильм какой-то советский, про Белую гвардию. Офицер с аксельбантом орет на полкового врача: «Эй ты! Клистирная трубка!». Неточный образ, неправильный. Разве станет оскорблять доктора настоящий боевой офицер, который всегда между жизнью и смертью? Спасать которого кто будет, если не тот же доктор.
Мой друг Эльбрус Фидаров, начинавший военный путь еще в Кандагаре в 1982‑м, в спецназе ГРУ, рассказывал, как бойцы подходили к нему перед рейдом:
– Доктор, а вы идете с нами?
– Конечно.
Бойцы сразу улыбались, хлопали друг друга по плечу:
– Ну! Тогда все будет нормально.
На войне всегда молишься Богу. Если ранят, молишься на врача. В бункере лица у врачей и санитаров черные, уставшие. Только две медсестры выглядят, как будто в тылу. Бодрые, оптимистичные. Одна даже улыбнулась мне. Женщины сильнее мужчин.
Возвращаемся на воздух. Еще неизвестно, где хуже. Там, где разрываются мины и бьют снайпера, или внизу. Где стоны и смерть.
Вечером мы складываем кассеты и договариваемся об отправке в Моздок. Надо передать материал в Москву. Ну и заодно оттянуться.
Третий день мы в Моздоке. Плаваем в водке. Снятый материал уже переправлен в Москву. Мы перелетели на вертолете в тыл, быстро справили свои дела на базе ФАПСИ. И… мухой в город! Надо найти гостиницу и чуть-чуть отдохнуть. Нашли. Что-то типа общаги для сезонных рабочих. Нынче сказали бы – «для гастарбайтеров». Туалет на всех один. Комната: три кровати и шкаф.
На военной базе эвакуация раненых, беженцы, все такое… Прифронтовые дела. И здесь снимают телевизионщики. Мы форсим! «Вы-то здесь, а мы оттуда!» Но в душе я тайно завидую тыловикам. Ни тебе взрывов, ни тебе штабелей погибших… Нет страха быть убитым или покалеченным. Правда, в Моздоке свои «прелести». Здесь тоже непросто работать. Одни солдатские матери чего стоят. Их вопросы, тихие слезы… Эти женщины тенями бродят по городу, толпятся в Доме культуры и на КПП военной базы. Ищут сыновей. Среди раненых, в списках погибших, пропавших без вести. Я поговорил с одной матерью. Сына искала. Вернее, то, что от него осталось… Мина попала в БМП, весь экипаж сгорел. Ее мальчик был в том экипаже. Она плакала, глядя куда-то в сторону. Мне было стыдно, что я ничем не могу ей помочь. Завтра и мы возвращаемся в Грозный. На Больничный комплекс.
Один взрыв хлопает метрах в десяти от нас, в куче мусора. Неожиданно. Мы все в бетонной крошке. Осколками никого не задело. Второй взрыв – секунд через пять. Уже дальше, в сорока метрах. Два связиста, которые минуту назад спокойно тащили свою катушку, теперь на корточках жмутся к упавшему дереву. Машут нам:
– Садись! Садись!
На больничном комплексе мы базируемся уже неделю. За это время я многое успел уяснить. Не по работе, нет. Не для сюжета. Важнее. Для жизни. Например, я теперь знаю, что если пуля «твоя», она не свистит. Летит без звука. Ощутишь, когда попадет. Если стреляют не в тебя лично, а именно в твою сторону, звуки выстрела слышатся как щелчки. Только услышал «щелк-щелк» – лучше присядь, спрячься. А если свистнула пуля – это уже мимо! Мины тоже. Они постоянно шуршат над головой. Шелестят, как невидимые птицы крыльями. Это или наши минометчики долбят с Консервного завода по духам, или же наоборот, духи – по нашему тылу. Все через нас. А если уж по тебе лупят, тогда ориентируйся по первому взрыву. Бабахнуло слева – ищи воронку или какое-нибудь углубление. Падать на землю не следует – осколки стелются по земле. Для мины лежащий человек – как раз самое то! Обычно духи как-то веером мины кладут: сначала в одном месте разрыв, и дальше, дальше… Или ближе. Садишься, пережидаешь, потом снова работаешь. Но! Всегда слушаешь. Ждешь опасности. Хоть уши и болят от этой пальбы.
Книга известного российского журналиста Александра Сладкова посвящена учебе в Курганском высшем военно-политическом авиационном училище. Основные действия происходят в далеком уральском поселке Увал, а еще в заброшенных богом гарнизонах Псковской области и Туркмении.Лыжные переходы, стрельбы, упорное изучение философии, истории, психологии. Все прочно и конкретно вроде бы… Но жизнь автора в КВАПУ – сплошная комедия. Он рассказывает, как на самом деле происходила подготовка идеологических бойцов Вооруженных сил СССР.
Книга известного российского журналиста Александра Сладкова посвящена необыкновенным наблюдениям, полученным за время его командировок в закрытые структуры армии США. Сюжет книги строится вокруг нескольких локаций: центра боевой подготовки Форт-Джексон, «святая святых» американских военных, Пентагона, Академии армии США в Вест-Пойнте, а еще базы Баграм в Афганистане.Автор жил с американской пехотой в одном дощатом домике, выезжал на боевые задачи на «Хаммере» и летал на «Апаче» вместе с американскими солдатами в Афганистане, удивлялся гастрономическому раю с омарами и клубникой в армейской столовой, слушал разные взгляды на войну и службу американских контрактников.
Александр Сладков – в прошлом кадровый офицер, уже более двадцати лет – военный корреспондент ВГТРК. Работал репортером «Вестей», программы «Зеркало». Теперь он ведущий «Военной программы» на канале «Россия-1».В этой книге – изнанка войны. Афганистан, Донбасс, Чечня, Абхазия, Таджикистан, Сирия. В чем секрет этой книги? Все просто. Мы наблюдаем за боевыми действиями, разгорающимися на наших экранах. Смотрим на войну глазами военного корреспондента. И так было всегда. Войны разгораются одна за другой. Меняют друг друга и репортеры.
Перед Вами история жизни первого добровольца Русского Флота. Конон Никитич Зотов по призыву Петра Великого, с первыми недорослями из России, был отправлен за границу, для изучения иностранных языков и первый, кто просил Петра практиковаться в голландском и английском флоте. Один из разработчиков Военно-Морского законодательства России, талантливый судоводитель и стратег. Вся жизнь на благо России. Нам есть кем гордиться! Нам есть с кого брать пример! У Вас будет уникальная возможность ознакомиться в приложении с репринтом оригинального издания «Жизнеописания первых российских адмиралов» 1831 года Морской типографии Санкт Петербурга, созданый на основе электронной копии высокого разрешения, которую очистили и обработали вручную, сохранив структуру и орфографию оригинального издания.
Книга известного российского писателя-мариниста В. Шигина посвящена событиям, связанным с гибелью атомного подводного ракетного крейсера «Курск».Уникальность информации, документальность и правдивость – вот что отличает книгу В. Шигина от подавляющего большинства изданий на эту тему. Книга основана на документах Главного штаба и Управления поисковых и аварийно-спасательных работ ВМФ. Читатели впервые смогут познакомиться с поминутной хронологией спасательной операции в августе и октябре 2000 года. Немаловажен и тот факт, что, будучи кадровым офицером ВМФ, автор сам принимал участие в обеспечении водолазных работ.
«Памятная книжка краснофлотца» содержит основные уставные положения, определяющие обязанности и поведение краснофлотца на корабле, служебное положение и права, а также некоторые правила поведения на берегу, вне службы. Книжка иллюстрирована, в том числе многоцветными иллюстрациями на вклейках, представляя вновь введенные в Красной Армии и Военно-Морском Флоте погоны рядового и начальствующего состава, а также ордена и медали СССР и нагрудные знаки (например, Отличник ВМФ). В справочном разделе помещены сведения о морских узлах, флагах военно-морского свода сигналов, основных морских терминах, а также флагах иностранных государств (национальных, военных и торговых) и национальных опознавательных знаках самолетов и др.
В брошюре излагаются советы и приводятся примеры организации и методики проведения занятий с солдатами и стрелковым отделением по отработке действий в атаке и при бое в глубине обороны противника днем и ночью. Рассматриваются вопросы совершенствования подготовки солдат и отделения на тактико-строевых и тактических занятиях, на тактических учениях, а также вопросы обучения действиям в различных условиях боевой обстановки: при наступлении с форсированием водной преграды, при бое в траншеях и ходах сообщения, в городе, в лесу и зимой.
Аннотация издательства: 20 июня 1942 года маршал Роммель атакой с ходу взял Тобрук в Ливии. Как это могло произойти? Почему англичане, имея двукратный перевес в силах, не сумели отстоять эту укрепленную крепость? А в ноябре 1942 года союзники высадились в Северной Африке. Они имели огромное превосходство в силах, однако продвижение вперед было мучительно медленным, и каждый километр пути был обильно полит кровью. Один театр военных действий, но две разные войны… Почему? Об этом и рассказывается в работах Сэмюэля У.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может быть хуже, чем явная несправедливость? Имитация, симуляция справедливости – считает корреспондент журнала «The New Times» Зоя Светова. Герои ее «документального романа», московский ученый и чеченская девушка (у них есть вполне узнаваемые прототипы в реальной жизни), стали жертвами неправого суда. Как, почему и в чьих корыстных интересах судейскими мантиями прикрывается явная несправедливость – в этом и пытается разобраться автор. «Книга Зои Световой никак не „закрывает тему“. Она высвечивает проблему, выхватывает ее из темноты» (Николай Сванидзе).
Владимира Иеронимовна Уборевич, дочь знаменитого командарма, попала в детдом в тринадцать лет, после расстрела отца и ареста матери. В двадцать и сама была арестована, получив пять лет лагерей. В 41-м расстреляли и мать… Много лет спустя подруга матери Елена Сергеевна Булгакова посоветовала Владимире записать все, что хранила ее память. Так родились эти письма старшей подруге, предназначенные не для печати, а для освобождения души от страшного груза. Месяц за месяцем, эпизод за эпизодом – бесхитростная летопись, от которой перехватывает горло.
Понятие «тайна исповеди» к этой «Исповеди...» совсем уж неприменимо. Если какая-то тайна и есть, то всего одна – как Ольге Мариничевой хватило душевных сил на такую невероятную книгу. Ведь даже здоровому человеку... Стоп: а кто, собственно, определяет границы нашего здоровья или нездоровья? Да, автор сама именует себя сумасшедшей, но, задумываясь над ее рассказом о жизни в «психушке» и за ее стенами, понимаешь, что нет ничего нормальней человеческой доброты, тепла, понимания и участия. «"А все ли здоровы, – спрашивает нас автор, – из тех, кто не стоит на учете?" Можно ли назвать здоровым чувство предельного эгоизма, равнодушия, цинизма? То-то и оно...» (Инна Руденко).
Название этой книги требует разъяснения. Нет, не имя Гитлера — оно, к сожалению, опять на слуху. А вот что такое директория, уже не всякий вспомнит. Это наследие DOS, дисковой операционной системы, так в ней именовали папку для хранения файлов. Вот тогда, на заре компьютерной эры, писатель Елена Съянова и начала заполнять материалами свою «Гитлер_директорию». В числе немногих исследователей-историков ее допустили к работе с документами трофейного архива немецкого генерального штаба. А поскольку она кроме немецкого владеет еще и английским, французским, испанским и итальянским, директория быстро наполнялась уникальными материалами.