Голос Стаффы резал, как полозья по песку:
— А Крисла? Ее тоже оставили там?
«Нет только не мою Крислу, только не ее…» Неужели ее нежная плоть осталась гнить там, с остальными мертвецами Тарги? Неужели один из тех кровавых кусков мяса мог принадлежать ей?»
— Нет, Командующий. Но сначала: ты никогда не позволишь сассанцам заполучить меня. Это наш уговор — моя цена, если хочешь. Я не хочу, чтобы они изнасиловали мой мозг своими зондами. Договорились?
Стаффа шевелил губами, барахтаясь в волне чувства облегчения. Он закрыл глаза, чувствуя, как на его лбу выступает испарина.
— Я обещал им, что ты не погибнешь в бою, но ты…
Я подписался. Моя честь.
— Честь? Какое мне дело до твоей чести? Нет. Ты меня убьешь. — Претор невесело рассмеялся. — Я по-прежнему управляю тобой, Стаффа.
— Никогда!
— Тогда ты никогда не узнаешь, где Крисла, Командующий.
— Будь ты проклят! Скажи мне. Претор. Скажи мне!
— Ты не позволишь сассанцам…
— Ладно! — Стаффа бросился на установку, словно это был нотный пюпитр, прокатив ее по полу. — Что хочешь! Но где?
Претор раздвинул губы в узкой улыбке, наслаждаясь еще одной маленькой победой.
— Она была здесь. Командующий, — мягко проговорил он. — На Миклене.
Стаффа закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Облегчение нахлынуло на него с такой же силой, как прилив на пески Этарии.
— Я держал ее в своем дворце. Все ее потребности удовлетворялись.
— Где она сейчас? Куда ты ее отправил?
«После стольких лет, они с Крислой…»
— Я надеялся поторговаться с тобой. Командующий. Как я уже сказал, у тебя есть одна слабость — твоя семья. Не считая желания уничтожить меня, только твоя одержимость ею могла бы победить твою драгоценную честь в отношении контрактов. Я умею пользоваться оружием.
— Боги, Претор, где она?
— Она была на «Пайлосе». Я поместил ее в моих каютах. Я думал, что успею связаться с тобой до сражения и воспользоваться ею, чтобы назначить условия…
— Твой флагман.., был.., уничтожен.
— Я разнес «Пайлос» на клочки. Своими собственными руками. «Я включил оружие.., думая, что уничтожаю тебя, старик». Сознание этого оставило его разбитым.., так же внутренне растерзанным, как город за окном.
Легкий кивок.
— Твой корабль.., кажется, ты назвал его «Крисла» — какая ирония!., превратил ее в плазму. Командующий.
Стаффа заставил себя выпрямиться. Он весь выгорел изнутри. Он направился к двери: комната, казалось, покачивалась, словно была укреплена на шарнирах. «Крисла? Нет… Только не это…» Он мог представить себе всю картину: рвущиеся палубы, извивающийся, орущий металл, горячий и смертоносный удар безудержной плазмы.., последний вскрик Крислы.
— Наша договоренность. Командующий! — отчаянно окликнул его Претор.
Стаффа повернул к нему мертвый взгляд. Голос его застревал в горле.
— У меня контракт с сассанцами.
Последнее предательство. Он предал человека, которого когда-то любил.
— У тебя нет души, Стаффа. И теперь я проклинаю тебя. — Губы Претора задрожали, и в его глазах разгорелась хитрая искра. Прекрасно модулированным голосом он проговорил:
— Ты — мое творение. Ты — машина.., конструкция из человеческой плоти. Ты меня слышал, Стаффа? Я сказал: «Ты машина». Конструкция. Творение.
Волна, подобная электрическому разряду, ударила в мозг Стаффы. Его тело вспыхнуло, он пошатнулся. Опираясь на стену, он впился в Претора острыми глазами:
— Что.., ты…
— Последний из подсознательных включателей, Стаффа. — Претор наблюдал за ним из-под устало полуопущенных век. — Я спрятал его в самые глубины твоего существа — чувство твоего «я». Я ожидал, что ты найдешь остальные, но я знал, что ты не станешь рассматривать ощущение своего бытия. Это слишком пугающее дело — даже для тебя. Поэтому я оставил свое последнее оружие там.., и с его помощью я обрекаю тебя на ад, который ты создашь сам. Пусть Бог проклянет твою нечеловеческую душу, Стаффа. Ты приговоренный.
— Я — всего лишь то, чем ты меня сделал. — Стаффа потер лицо рукой, ощутив капли пота, выступившие на коже. Его мысли поблекли и расплылись. Будь проклят этот предатель-подонок! Что он сделал? Тысяча голосов рыдала в мозгу Стаффы. Его воображение рисовало перед ним множество картин того, как гибнет Крисла, — в мучениях, в рушащемся и разрывающемся вокруг нее «Пайлосе».
Претор широко улыбнулся неожиданно лукавой улыбкой.
— Тогда тебе не больно будет узнать, что твоя Крисла была в высшей степени необыкновенной женщиной. Она наполнила мои последние годы таким теплом! Ты помнишь: у нее на правой груди была родинка — как раз под соском. Когда мы, бывало, лежали рядом, потные и расслабившиеся после любви, я целовал ее прямо…
Торжествующий взгляд старика остался почти незамеченным: Стаффа с легкостью кота вскочил на госпитальную установку и, протянув руки, схватил Претора за углы скул. Стальные пальцы рванули их вверх и в стороны, и язык расплющился о небо старика, когда он начал поворачивать его шею. Позвонки глухо треснули. Одержимый дьяволом Стаффа продолжал скручивать его шею, не замечая крови, сочившейся на его пальцы. Напрягая сухожилия, Стаффа услышал, что кричит, — это был крик раненого зверя.
Он покачнулся, и серый туман начал неровными лоскутами спадать с его глаз. Дыхание с рыданием билось в его горле. Он моргнул — и впервые заметил, что дверь распахнулась. Скайла и Арк пригнулись по обе ее стороны, оружие наизготовку, во взгляде — ужас от открывшегося перед ними зрелища.
