«Гроза» против «Барбароссы» - [13]

Полковник сил СПН ГРУ ГШ

Омелин Вячеслав Сергеевич

– Что, и в самом деле машина времени существует? – спросил я у Александра Павловича, когда мы удалились в небольшую комнатку в подвальных помещениях дачи. Большую часть комнаты занимал большой стол и два стула.

– В самом деле, в самом деле, – проворчал Князев, доставая початую бутылку коньяка из встроенного в стену шкафчика. – Давайте примем с вами по писят грамм, не пьянства ради, а токмо для снятия стресса.

– А то ведь, Вячеслав Сергеевич, – сказал он, разбулькивая янтарный напиток по маленьким стаканчикам, – я вижу, как вы напряжены. Да и мне тоже не помешает, такое дело начинаем, что даже мандраж бьет. За победу, товарищ полковник!

– За победу, товарищ капитан! – я опрокинул коньяк в рот, и по телу прошла волна живительного тепла.

Капитан Князев повторил мое движение, потом достал из-под стола массивную сумку, из недр которой на свет божий появились ноутбук и папка с бумагами.

– Ну-с, товарищ полковник, почнем, помолясь?

– Почнем, – согласно кивнул я, – почему бы и нет, Александр Павлович. Только вот с чего?

– Как и положено, с самого начала, – капитан Князев поднял крышку ноутбука. – Мы с вами, Вячеслав Сергеевич, должны будем забыть все уже написанное на эту тему разными историками и исследователями и составить о той трагедии и ее причинах собственное заключение, основанное исключительно на фактах, а не на эмоциях. Ведь именно по нашим следам, в конце концов, пойдут оперативники нашей конторы для того, чтобы найти и обезвредить участников заговора, а также ваши коллеги из Генштаба, готовящие гитлеровцам ответ на их «Барбароссу».

– Подход понятен, – кивнул я, – не верить ничему, кроме собственных глаз и ушей. Только вот, Александр Павлович, позвольте задать один, может быть, не совсем приятный для вас вопрос. Почему при таком почтенном возрасте, – я кивнул в сторону седой бородки моего нового напарника, – вы все еще капитан?

– Ах, вы об этом?! – усмехнулся Александр Павлович. – Что же, вопрос вполне закономерный. Я, знаете ли, еще четверть века тому назад был уволен в запас, когда демократы сокращали нашу контору. Занялся журналистикой, ездил по горячим точкам. Бывшее начальство меня тоже не забывало, подкидывая время от времени работу на стыке жанров, так что за это время сумел себе сделать определенное имя как военный корреспондент.

Занимался историческим расследованием разных загадок, под псевдонимом издал несколько книг. Сюда попал как раз потому, что темой моей очередной книги должна была стать главная боль всей моей жизни – катастрофа Красной Армии в начале войны. Вчера вечером меня неожиданно отозвали из запаса, вызвали к начальству, вручили предписание и из Питера направили прямиком сюда. Вот и все. О поставленной задаче я узнал за пару часов до вас. Еще вопросы будут, товарищ полковник?

– Да нет уж, Александр Павлович, – покачал головой я, а сам подумал: «Гэбист, журналист и историк – любопытное сочетание. Хотя, возможно, для такого дела нужен именно такой человек “широкого профиля”, вращающийся во всех слоях общества, лишенный определенных предрассудков и в то же время, оставшийся патриотом своей страны».

Александр Павлович тем временем включил свой ноутбук и, разложив по столу бумаги, голосом заштатного лектора из общества «Знание» произнес:

– Ну-с, молодой человек, поскольку вермахт образца июня сорок первого года явно не входил в число ваших вероятных противников, то позвольте провести с вами своего рода вступительную лекцию…

В этот момент он напомнил мне седых консультантов из нашего ведомства, хорошо помнящих горы Афганистана и джунгли Анголы.

– Итак, – начал Александр Павлович, – на 22 июня 1941 года фашистская Германия сосредоточила на направлении главных ударов до восьмидесяти пяти процентов всей своей живой силы, девяносто процентов авиации, сто процентов танков и самоходных орудий. Основной удар наносился в полосе от побережья Балтийского моря до Львовского выступа. Отдельно от основных сил действовали лишь горные егеря генерала Эдуарда Дитля против Мурманска и 11-я армия генерала Шуберта на севере Румынии.

Вопреки широко распространенному заблуждению, 22 июня ни Венгрия, ни Финляндия в войну официально не вступили, на это решилась только обиженная годом ранее Румыния. Венгрия должна была вступить в войну 1 июля, а Финляндия после форсирования немцами Даугавы и взятия Риги… Хотя еще за день до начала войны, а именно 21 июня, финские войска вторглись на демилитаризованные Аландские острова и захватили там в плен персонал советского консульства. В тот же день финские подводные лодки и немецкие минные заградители, базировавшиеся в финских портах, начали ставить минные банки в территориальных водах СССР. Подводным лодкам разрешалось атаковать советские корабли еще до начала войны, но лишь в том случае, «если цель будет достойной торпеды».

Я почесал в затылке.

– Александр Павлович, выходит, что если нам в первые же дни удастся дать отпор фрицам, то эти ребята сделают вид, что они вовсе ни при чем, и что они – белые и пушистые и совсем не собирались с нами воевать.