Гроза над Русью - [59]
Руссы ударили одновременно из леса и из городища. Бежать печенегам было некуда. Лесовики молча врубились секирами в охваченную паникой толпу всадников. Не прошло и получаса, а от отряда Кулобича не осталось и десятка живых... Сам он спасся, прорубив мечом дорогу сквозь ряды своих и чужих воинов — вынес могучий арабский жеребец. Напоследок Кулобич в ярости рубанул мечом по шее проводника Качая.
Печенег долго плутал по лесам, прятался, спасался бегством от русских разъездов и только через несколько дней встретил разношерстный отряд, состоящий из печенегов, хазар и русских изменников...
Добрыня перед строем всех полков наградил Луку Чарика званием сотского и конем. А поротого старшого восстановил в прежних правах. Тот разительно переменился после памятной будятинской порки: кольчуга и меч его отныне сверкали. За смекалку стали величать его Левша Булыч, то есть хитрый Левша.
Многих отличившихся в бою смердов по слову Добрыни опоясали мечами — то честь на Руси была великая, ибо с этого часа становились они пасынками в великокняжеской дружине. Дружинником стал и бывший обельный холоп Ядреев — Суржа, зарубивший в битве у селища Будятино шестерых печенегов.
Стычки с кочевниками происходили повсеместно. Привыкшие воевать в степи табунщики неуютно чувствовали себя среди непроходимых русских лесов, оврагов и буераков. То один, то другой отряд степняков исчезал бесследно. Но и с русской стороны были немалые потери — иногда ловким пастухам-воинам удавалось скрытно подобраться к неопытным в сторожевой службе смердам-сторонникам и поголовно вырезать их.
Добрыня понимал, что ему не удастся долго скрывать от глаз врага огромный воинский стан, и он послал с голубем донесение Святославу. На следующий день приплыл на легком челноке гонец от князя.
— Приказ тебе, витязь Добрыня, — сказал посланник, — через три дня выступать в место, названное ранее. Свенельда с дружиной не жди. Тяжко давит сила вражья, держать невмочь. Великий князь поклон шлет тебе, воевода, за добрую весть!
— Как же ты прорвался к нам из города? — удивился Добрыня. — Ведь степняки так обложили Киев-град, что мышь не проскочит и птица не пролетит. Трудно, видать, там?
— Нелегко, — ответил гонец. — Но бьем ворога хитрым измышлением князя Святослава, воевод да упругой русской! Попервой степняки поперли было через Лыбедь-реку тьмой несметной, норовили твердь Язину захватить да выйти к Днешнеграду[92]. Но пока они речку переплыли и добрались до заборала, многие упали убитыми от камнеметов и стрел. А ишшо киевский искусник Спирька машину хитрую сотворил, огнем она плюется. Много табунщиков в тот раз от Спирькиных машин сгорело. Вот так и отбили степняков с великим для них уроном... А вчерась поутру, — продолжал посланец от князя. — замыслил хакан Урак силой великой перескочить Непру-реку. Многие тысячи воев козарских стали ладить вершу из бурдюков, а поверх тесом крыть. По краям поставили дозор оружный на челноках, ибо страшился хакан наших боевых лодий...
— Што есть челнок супротив боевой лодии? — усмехнулся Добрыня.
— Это когда их мало, — ответил гонец. — А на стремнине челноков было сот пять или шесть, не мене!
— Где ж они столько взяли? — удивился воевода.
— По Непре-реке пригнали снизу. Полонянники сказывали, будто с Дона козары перегнали их в исток Уды, а оттель переволокли в Псел. Ну а там и до Непры недалече...
— Нелегкое дело — гнать челны по мелям да посуху.
— Так они невелики, всего-то локтей по десять длиной — пара коней посуху без напруги потащат. А у козар коней — што песку в шапке.
— Ну а дале што?
— А дале — вершу козары стали ладить из надутых бычьих шкур да теса, а челны оружные по бокам их стерегли. Часть воев на челноках помогали вершникам — камни на веревках вверх по стрежню заводили, штоб вершу ту стремнина не унесла. Потом видит хакан Урак, што нету наших лодий ратных, ну и осмелел — три сотни челнов, по десять воев в каждом, устремил к Зборичеву взвозу и на Пасынчу Беседу. Наши гриди обстреляли их из луков и отошли на Подол...
— Ка-ак?! — не поверил Добрыня. — Да витязи наши могли и не такую орду удержать из-за валов да заборала на Пасынче Беседе! Для них эти три тысячи козар — тьфу! Где же лодии наши были?
— В том-то и дело, воевода! Ведь у Лыбедь-реки тож сила великая вражья стояла. И оттель в тот миг напор был знатный. Но воевода Асмуд отбросил врага, не пустил его на горы Киевские.
— Не могу понять...
— Князь наш показал хакану, — пояснил гонец Святослава, — што воев у него мало, и он будто бы не в силах отбивать напор с двух сторон. Урак и поверил, особливо, когда козары легко высадились на киевском бреге. Второй раз челны взяли печенегов, видать, по уговору. Те замыслили пробиться к Подолу, но воевода Вуефаст отогнал их. Печенеги с уроном отплыли к Пасынче Беседе и к козарам примкнули...
— Однако столько воев подпускать так близко к Горе и Подолу опаско. И што же князь?
— На то и измышление ратное. Хакан Урак ту же думу в голове лержал и радовался безмерно. Сказывают, он было сам собрался к Пасынче Беседе, даже в челн сел, да передумал. В это самое время верша уже была саженях в двадцати от Зборичева взвоза, и хакан, видно, замыслил перейти Непру-реку на коне... — Гонец замолчал, подмигнул Добрыне. — Вот тут-то и показало себя хитрое измышление князя Святослава. Ведал он, што за дружба был а промеж козарами да печенегами... Когда козары в другой раз стали переваливать стрежень, с верховьев вдруг показались десятка два больших стругов купецких, зело узорочьем изукрашенных. Козары в челноках кинулись впереймы. Гости русские встретили ворога стрелами, а кормчие стали править в Почайну. Но челны переняли их. Тогда купцы попрыгали налегке в воду и подались к берегу. Козары их не тронули — узорочье очи им застило. Брошенные струги стало прибивать струей к Зборичеву взвозу... Тут и началась потеха — свара промеж козарами и печенегами воспылала страшная. Всяк к добру тянется, мечи и копья засверкали. Ханы ихние кричат, а жадность да обиду остановить не могут.
Настоящая книга — вторая часть трилогии, посвященной истории Киевской Руси. Впервые роман был опубликован Куйбышевским книжным издательством в 1989 году, а уже через год стал библиографической редкостью. Первая часть трилогии дважды выходила в свет, второй раз — значительным тиражом.События романа «Стрелы Перуна» также относятся ко времени правления великого князя Киевского Святослава Игоревича — середине 60-х годов X века. Автор в художественной форме динамично раскрывает сложную картину роста и становления единого Русского государства, его дипломатии и военных столкновений с могущественным Хазарским каганатом, непростых взаимоотношений с Византией и Волжско-Камской Булгарией.
Исторический роман "Быль о полях бранных" освещает малоизвестные для широкого читателя события в Золотой Орде и Московской Руси перед Куликовской битвой. Ей предшествовали два крупных сражения между русами и татаро-монголами: в 1377 году, когда на реке Пьяне погибло большое русское войско; и в 1378 году - на реке Воже, где пала орда темника Бегича. Об этих и других событиях рассказывает книга. Роман динамичен, увлекателен, по-новому повествует о событиях в истории русского государства во времена Великого Князя Московского и Владимирского, нареченного позднее Донским.Впервые исторический роман "Быль о полях бранных" увидел свет в 1991 году (изд.
Историческая повесть о походах киевского князя Святослава Игоревича в X в., о его борьбе с Хазарским каганатом написана автором на основе его романа «Стрелы Перуна».
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.