Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова - [136]

Муравьев заспешил, 2 сентября пригласил Бакланова и в узком кругу, в присутствии генерал-майора Броневского и полковника Кауфмана показал ему план предстоящего штурма Карса.

Бакланов был против штурма. Ждал, что крепость сама скоро сдастся. Зачем же людей переводить? Лазутчики-армяне сообщали ему, что в крепости совсем плохо. Полковник Вильямс из-за отсутствия фуража велел порезать 2500 лошадей, но мясо конское не засолили, а просто закопали. Да еще холера в Карсе объявилась…

Муравьев его слушать не стал, думал только о штурме. По плану Муравьева выходило, что основной удар русские направят на выступающие далеко на запад от крепости и хорошо укрепленные Шорахские высоты. И Муравьев спрашивал Бакланова, сможет ли он с кавалерией во время штурма обскакать эти высоты с северной стороны и зайти туркам в тыл, отрезать высоты от города.

Бакланов попросил два дня, обещал сам осмотреть местность и тогда дать ответ.

Вызвал он Скопина, дал ему трех пластунов, среди них — сын родной, младший, приказал разведать, можно ли к Шорахским высотам с тыла подобраться.

Скопин наутро вернулся и доложил, что Бакланов и сам знал, только деталей добавил.

За Шорахскими высотами уступом к северу, вдоль Карс-чая, тянутся Чакмахские высоты, на них фронтом на северо-запад стоит так называемая Английская линия — три люнета — Туздель-Табия, Томпсон-Табия и Зораб-Табия, — связанные сплошным бруствером от реки до Шорахского оврага. На люнетах 15 орудий. Сзади люнеты прикрыты горжей, но ров неглубок, можно заскочить внутрь на лошади. За этими тремя люнетами стоит отделенный от них Шорахским оврагом форт Вели-Табия, прикрывает Шорахские укрепления с тыла. В нем 32 орудия и гарнизона может разместиться тысячи две турок. Овраг крутой и глубокий и ров вокруг форта глубокий. Там овраг раздваивается, и Вели-Табию охватывает с двух сторон. С другой стороны, к северу от Шорахских укреплений, на горе Ширшане (Башибузукской) укрепление небольшое — батарея Телек-Табия. Оттуда овраг тоже простреливается.

На Чакмахских высотах в трех люнетах в случае тревоги турки разместят 3 батальона. На Шорахских высотах гарнизон гораздо больше — 9 батальонов и 28 орудий. Всего с западной стороны Карс-чая турок тысяч 5 с половиной.

На следующую ночь Бакланов сам ходил в разведку и увидел, что Скопин все указал верно.

На рассвете Бакланов отправился к Муравьеву и доложил, что в тыл Шорахским высотам выйти с конницей можно, но придется скакать 3 версты под огнем 47 орудий, в результате в тылу у турок окажутся всего 300–400 всадников, а с такими силами дела не решишь.

Что же делать?

Бакланов настойчиво предлагал ждать, не штурмовать. Через месяц-два крепость сама упадет. Настаивал, доказывал, что штурм подготовлен плохо. План турецких укреплений составлен с расстояния 7 верст при помощи телескопа. План неверен. Составители думают, что турецкие укрепления на Шорахских высотах с тыла не прикрыты. А если прикрыты? На Чакмахских, например, прикрыты, Бакланов сам видел. Далее. Составители плана указали на нем некие ворота, через которые предстоит врываться в крепость. Нет там никаких ворот, есть лишь узкая калитка, через которую только один пеший пройдет. Конному уже спешиваться надо. Укрепления на Шорахских высотах в лоб штурмовать придется, а лестниц и фашин нет. Впечатление создается, что штурм не продуман, и все рассчитано на турецкую беспечность и на внезапность удара.

Если уж загорелось штурмовать, то главный удар наносить надо не на Шорах, а на Чакмах. И взять легче, и Шорахским высотам сразу в тыл выйти можно. Предлагал Бакланов Муравьеву взять Чакмах с конницей и 7–8 батальонами пехоты. А Шораха не взять, и в этом Бакланов готов был голову свою на кон поставить.

Муравьев вспылил: «Яйца курицу не учат». Отправил Бакланова к его отряду, а сам стал готовиться к штурму.

6 сентября поднялся холодный ветер, пошел дождь. С этого дня погода испортилась. Бакланов же продолжил свои опыты по запугиванию и заманиванию затравленного им гарнизона.

В полдень 11 сентября турок все-таки подстерегли. Устроил Бакланов с ночи засаду у Карадагских высот. Днем у турок ликование началось — получили известие о падении Севастополя (пробрался кто-то через русские посты с таким известием). Вышла турецкая колонна на радостях из города, отличиться, видно, хотела и попала под удар со всех сторон. Били турок и преследовали. Один кабардинец даже в ворота ворвался, но был ранен, и казаки его обратно вытащили.

Потеряли турки 42 лошади и 12 пленных, среди них ординарец самого мушарафа. Убитых они подобрали около 40, и еще сообщили лазутчики и перебежчики, что провезли они по городу 14 раненых.

При всех этих успехах заметил Бакланов на следующий день, что турки солдат тренируют — заводят побатальонно на редуты и люнеты и рассыпают над валом. Доложил об этом Муравьеву. Похоже, что знают о предстоящем штурме и готовятся. Муравьев не ответил.

15 сентября собрал Муравьев военачальников, Бакланова не пригласил, а остальным прочитал диспозицию о штурме Карса.

Штурм — на Шорахские высоты тремя колоннами — Майделя, Гагарина и Ковалевского. Бакланов и 3 б-на генерала Базина Ивана Алексеевича, который ожидался из Ардагана, должны ударить на Чакмах. О прибытии Базина не знали ни наши, ни турки, и наших это должно было подбодрить, а турок испугать. Штурм в полночь с 16 на 17 сентября.