«Гроза двенадцатого года...» - [37]
Шедшее освобождение временно захваченной Наполеоном российской земли усиливало надежду среди солдат, ополченцев, партизан — в своей основной массе крепостных крестьян на то, что после победы над супостатом царь оценит великий подвиг народный и отменит крепостное право. Понимание необходимости существенных преобразований в России было присуще прогрессивно настроенной части русского общества, многим офицерам — участникам войны 1812 г. Оно также нашло отражение в публицистике и литературе военного времени.
«… Погибло все нашествие»
После многолетней войны в Испании наполеоновские войска в России снова столкнулись с великой силой народной войны. Тогда-то Наполеону пришлось увидеть, что чувства патриотизма и национального достоинства, которые он третировал, покоряя европейские государства, могут всколыхнуть, поднять народ на освободительную борьбу за сохранение национальной независимости своего Отечества и что народная война являет собой грозную, неодолимую для врага силу. Перед этой силой меркли гениальность Наполеона как полководца, опыт и умение побеждать его огромной, закаленной в войнах армии.
Происшедший после сражения под Малоярославцем коренной поворот в войне, отступление французской армии воодушевляли русские войска, партизан на борьбу, на новые подвиги. На отступавшую наполеоновскую армию обрушивались новые удары. В ее рядах все больше падала дисциплина, росли пораженческие настроения. В значительной степени этому способствовало постоянное преследование партизанами крупных и мелких неприятельских соединений. Вдохновляемые новыми успехами русской армии, выполняя приказы штаба Кутузова, крестьянские и армейские партизанские отряды и соединения часто опережали неприятельские войска и били их в лоб, а также нападали на арьергарды.
Денис Давыдов — один из первых теоретиков партизанской войны в 1812 г. обоснованно считал, что в период отступления наполеоновской армии партизаны участвовали вместе с основными частями русской армии во всех важнейших боевых операциях, наносили врагу огромный урон. Он подчеркивал, что «партизанская война имеет влияние и на главные операции неприятельской армии» и что партизанские отряды «способствуют преследующей армии теснить отступающую и пользоваться местными выгодами для окончательного ее разрушения».[153] Более трети пленных, огромное число ружей, даже пушки, различные повозки были взяты партизанами. В период отступления наполеоновской армии число пленных увеличивалось так быстро, что командование наступавших русских войск не успевало выделять отряды для их конвоирования и оставляло значительную часть пленных в деревнях под охрану вооруженных поселян.
В период контрнаступления и общего наступления русских войск еще больше развернулась деятельность армейских партизанских соединений Давыдова, Сеславина, Ожаровского, Фигнера и др. Отряды Д. Давыдова, располагаясь севернее основной линии движения наполеоновских войск, неотступно их преследовали на пути от Гжатска (г. Гагарин) до Смоленска. Летучий армейский отряд генерала А. П. Ожаровского двигался южнее главных сил Кутузова. Его стремительные налеты на французов наносили их частям ощутительный урон. В начале октября в районе села Вохно Смоленской губернии в партизанский отряд объединилось более 600 крестьян. Его возглавил крепостной крестьянин Герасим Курин. Пытавшиеся взять Вохну французские части были им обращены в бегство.[154] Партизанский отряд Г. М. Курина был хорошо известен среди партизан, он отличился еще во время успешных действий под Богородском.
Линия движения наступавших русских войск постоянно пересекалась с движением партизанских отрядов, что значительно усиливало ее наступательную способность. Этому способствовало также активное участие во всех боях ополченческих частей.
Наполеоновская армия стремилась как можно быстрее добраться до Смоленска, где по расчетам ее командования имелись значительные запасы продовольствия, фуража, оружия. Измотанная отступлением, боями, преследованием партизан, морально надломленная «Великая армия» теперь и внешне и внутренне лишь отдаленно напоминала ту, которая 12 (24) июня 1812 г. вторглась в Россию и надеялась молниеносным ударом разгромить русские войска и покорить огромную страну. Теперь по дорогам России двигались огромные нестройные толпы одетых и обутых во что попало солдат и офицеров. Они все еще не решались расстаться с награбленным добром, ведь оно им было обещано Наполеоном как награда за их поход в Россию. Наблюдавший отступление из Москвы этой «великой» в прошлом армии французский генерал Сегюр с болью для себя должен был констатировать, что «можно было подумать, что двигался какой-то караван кочевников или одна из армий древних племен, возвращавшаяся после великого нашествия с рабами и добычей». Наполеон и его маршалы все еще надеялись на возможность остановить отступление, на отдых и подкрепление армии свежими частями, которые должны были прийти в Россию из Франции и из ряда подвластных ей стран. Французский император — полководец «Великой армии» искал возможность избежать бесславного для него конца этой войны. Двигаясь с основным составом своей армии в направлении Смоленска, он весьма опасался быть отрезанным от него передовыми частями Кутузова, взаимодействовавшими с партизанами. Даже ценой новых больших потерь Наполеон требовал от своей уставшей армии ускорения движения к Смоленску. От сосредоточения своих сил в Смоленске он ожидал многого…
