Гронтхейм - [29]

Саркаш не ожидал от меня столь резких слов. Что и неудивительно, ведь прежде я не огрызался и без вопросов соглашался с ценой.

Так что же изменилось? Да втык я получил от Гортона, вот что. Неделю потом на попе ровно сидеть не мог. Спасибо, урок усвоен и в повторении я не нуждаюсь.

К тому же он сам виноват. Не взял бы с меня в тот раз втридорога, глядишь и дальше имел бы солидный навар. Неспроста жадность — один из главных людских пороков. Она многих сгубила.

Я был уверен, что Саркаш просто так не уйдет. Без зелий мужской силы он еще обойдется. Потерпит немного, да возьмет флакон синей жидкости через свои контакты. А вот с проклятьями такой номер не пройдет. Время работает против тебя. Чем быстрее ты снимешь проклятье, тем меньше вреда оно нанесет.

— Тридцать пять, — предпринял он последнюю попытку не ударить в грязь лицом перед зарвавшимся мальцом.

К несчастью для него, малец оставался непоколебим:

— Уши жиром заплыли? Тридцать и точка!

Саркаш покраснел как помидор, помялся для вида, но согласился. Так вот что значит торг с позиции силы? Знаете, а мне даже нравится.

Нарочито медленно развязав кошель, я высыпал на ладонь горсть золотых кругляшей и начал отсчитывать нужную сумму. Немного не хватило. Пришлось еще разок сыпануть.

На случай, если кому-нибудь станет известно, кто я такой и в срочном порядке придется бежать, учитель обязал меня носить с собой денег впрок. Одеждой, едой и прочим необходимым в пути не сложно разжиться, когда в кармане гремят золотые монеты.

Уходя, Саркаш сгорбился, походкой своей выдавая крайнюю степень озлобленности. В таком состоянии он может и глупостей натворить, скажете вы. Например, шепнуть про сами знаете кого в таверне. А дальше уж слух сам расползется и непременно достигнет нужных ушей.

Но он этого не сделает. В этом я был абсолютно уверен. Потому как если со мной или Гортоном случится беда, Саркаш и вся Уркта впридачу хлебнет горя сполна.

Какого рода горе, учитель не уточнил. Одно я и Саркаш знаем точно — некроманты, а в особенности Гортон, слов на ветер не бросают. Так что угроза вполне реальна. И даже больше. Если некромант обещал тебе дождик, стоит ждать град.

Действие двадцать третье. Камень Заключения Души

Без малого месяц ноги моей не было в Железном Лесу. Прервав на время прокачку, я сосредоточился исключительно на обработке мана-кристалла.

Что-что говорите, я собираюсь сделать? Вот даже как, бижутерию? А вот и не угадали. У меня на него другие планы.

Листая однажды трактат перед сном, в разделе «Артефакторика» я наткнулся на одну весьма любопытную вещь. Зовется она Камнем Заключения Души. Как понятно из названия, Камень Заключения Души позволяет заточить душу убиенного монстра в артефакт. Давно иль недавно убиенного — без разницы. А после призывать и использовать в качестве верного слуги или помощника в бою.

Согласно инструкциям, мана-кристалл для создания артефакта должен иметь определенный размер и емкость. Найти такой сложно, но можно. И теперь у меня, стараниями Саркаша, есть подходящий.

Проблема в том, что любая оплошность при обработке или нанесении рун недопустима. Ошибись я хоть на йоту в гравировке или оставь скол на его многочисленных гранях, вся работа пойдет насмарку.

С утра и до самого вечера я работал как заведенный. Отрывался только чтобы поесть, справить нужду, и когда учитель вынужден был тащить меня за шкибот в кровать, поспать.

Неторопливыми, выверенными движениями с каждым днем кристалл все больше становился похожим на рисунок из книги.

Две недели, пять дней и восемь часов мне понадобилось только на то, чтобы придать ему нужную форму — равносторонний шестиугольник или гексагональный апатит. А после нанести на каждую плоскость от пяти до семи рун. Чуть ли не поминутно сверяясь с трактатом, не дай бог еще ошибусь, на одну руну мне приходилось тратить по два-три часа.

Идеальной игры не получилось, хоть я и старался как мог. Один раз, один единственный раз кисть свело судорогой, резчик предательски дрогнул, и хвостик руны Халейна Дарф’Сикт получился недостаточно закругленным.

С того дня мне почти каждую ночь снился кошмар, как я заканчиваю работу, а системное сообщение не выскакивает. Я рву на себе волосы, разношу в щепки немногочисленную мебель в доме. Я зол, я страшно зол. И тогда мои глаза чернеют, сознание захватывает бездушная тварь, демон, который думает только о крови, и я просыпаюсь в холодном поту.

Учитель пытался утешить меня историями из собственной жизни, как сам не раз совершал ошибки, но все удавалось. Я лишь надеялся, что он окажется прав. В противном случае мне еще не скоро представится шанс повторить попытку. По многим причинам.

Шел тридцать восьмой день работы над артефактом. За окном сгущаются сумерки, неистовый ветер молотит в дверь. Сгорбившись, я сижу за столом и миллиметр за миллиметром вывожу последнюю руну.

Финальный штрих, замысловатое движение резчиком. В голове как заезженная пластинка без конца звучит одна и та же фраза:

— «Только бы все получилось. Только бы все получилось».

Яркая вспышка и кристалл на миг разгоняет темноту зала. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Плавный выдох. Поименно возношу мольбы всем богам, светлым и темным, и открываю глаза.