Гронтхейм - [28]

Мана-кристаллы дорогие, а достать их ой как непросто. Негоже тратить ценный ресурс на прокачку навыка. Так что следующими на очереди стояли сережки.

Выбрал простой дизайн: треугольник с иголкой и приступил к работе. Сделал первую сережку, получилось загляденье. Сделал вторую и обломался. Бонусы учитывались лишь от одной.

Браслет — две штуки, подвеска — одна. Всего за полгода я обзавелся полным комплектом бижутерии, поднявшим меня на совершенно новый уровень развития.

Действие двадцать второе. Основы торга для юного мага

— Ты посмотри, какой красавец, а! — достал из наплечной сумки Саркаш мана-кристалл размером с кулак и тут же запел соловьем, расхваливая свой товар: — Да такого огромного даже в королевской сокровищнице не сыскать. Ты не поверишь, каких трудов мне стоило….

«Так, а теперь как учитель велел». — Довольно! — прервал я его без сомнения долгие хвалебные речи и протянул руку к кристаллу. — После прошлого твоего обмана Гортон показал мне, как маги оценивают мана-кристаллы. Льстивые слова более не введут меня в заблуждение.

Выхватив мана-кристалл из пухлых ручонок опешившего контрабандиста, я воспользовался заклинанием для вызова солнечной призмы и посмотрел на него через магический аналог увеличительной лупы.

Солнечная Призма — незаменимая вещь для любого мага при оценке драгоценных камней и мана-кристаллов. Также используется в бою для усиления заклинаний из магии света. Вроде Луча Света, Ослепительного Сияния и многих других.

Комбинированные чары сложны в исполнении, однако сила их в разы превосходит оригинальное заклинание. Немногие, очень немногие маги способны успешно применять их в бою. Чаще комбинации приводят к диссонансу и как итог, заклинание может убить самого мага.

Однако те, что добились в комбинированных чарах заметных высот, во все времена оставляли своей след в истории. Одни прославились на поле брани, другие занимали при дворе высокие посты, а третьи творили такие ужасные вещи, что ими до сих пор пугают непослушных детей.

Размер мана-кристалла бесспорно важен. Но и чистота играет далеко не последнюю роль. Эх, знал бы я об этом раньше. Избежал бы тогда унизительной порки.

— Так…, так…. Поняяятно, — надув губы, протянул я. — Вот тебе и достойный королевской сокровищницы мана-кристалл. Как я и думал, кристалл слишком мутный, да к тому же имеет трещины в сердцевине. Размер может и третьего класса, но вот емкость определенно второго.

Саркаш сморщился как переспелый изюм. Сказать, что я его удивил, значит ничего не сказать. Про муть он и сам знал, чай не первый день замужем. А вот про трещины, судя по удивленному выражению лица, слышит впервые.

— Трещина? Ты уверен? — смерил он меня испытующим взглядом, слыша в ушах позвякивание утекающих сквозь пальцы монет.

— Безусловно, — уверенно заявил я и с озорной улыбкой разложил все по полочкам: — Обычным зрением их не увидишь. Но если использовать заклинание солнечной призмы и внимательно присмотреться, то можно заметить паутинку микроскопических трещин, опоясывающих срединный корень. Если не веришь мне, можешь справиться у учителя. Но я бы тебе не советовал сейчас к нему лезть. Обмануть ученика — все равно, что обмануть учителя. А ты знаешь, на что он способен, когда в гневе. Не так ли?

— Микро… что? — сделав вид, что не заметил в моих словах скрытую угрозу, зацепился он за незнакомое слово.

— Микроскопических. Значит, очень и очень маленьких, — подыграв умелой актерской игре, услужливо пояснил я ему.

Кстати, совсем забыл рассказать. Саркаш — единственный человек кроме Гортона кто знал, что я владею магией. Каюсь, моя оплошность. Но чего он не знал, так это того, что я еще и рожденный.

Учитель мог бы от него избавиться. Всякий кто узнает мой секрет, долго не проживет. Так я считал до того дня. Но нет, Гортон придумал историю про влиятельного знакомого из Башни, который втайне провел меня через защитный барьер, затем проник в хранилище Башни и забрал артефакт, а после совершил Райкас, в секреты которого посвящены одни только Высшие.

А уж поверил он в этот бред или нет, кто знает. Для его же блага, надеюсь, что поверил. В противном случае, если когда-нибудь вскроется моя настоящая личность, Инквизиция каленым железом вытащит из него всю правду и немедля очистит грешную душу в священном огне.

— Значит, брать не будешь? — с кислой миной на лице, забросил он удочку после неудачной поклевки.

— Отчего же? — победоносно улыбнулся я. — Возьму, конечно, если цену честную предложишь.

— Сорок три золотых дракона, — ни секунды не медля, выдал Саркаш абсурдный ценник.

— Что же ты мелочишься-то? Почему сразу не сто или двести золотых? — возмутился я.

Он вскипел:

— Да ты хоть представляешь, сколько мне пришлось за него….

— «Бла-бла-бла. Пили пила, пили».

Не успел Саркаш договорить, я сердито топнул ногой и сделал в точности так, как наказал мне учитель:

— Тридцать золотых и не медяком больше! Не нравится, забирай кристалл и больше не возвращайся. А придешь к нам в следующий раз просить снять проклятье или зелье для якобы друга с проблемами ниже пояса прикупить, уйдешь с пустыми руками. Так и знай.