— Ты не хочешь спать?
— Спать? Я хочу поплавать… Думаю, вода в бассейне потрясающе теплая. Пойдем?
— Но у меня нет купальника, — смутилась Шарлотта.
— Кто тебя здесь увидит… кроме меня? Или ты меня считаешь чужим? Напрасно, я видел все твои прелести, воспоминания о которых до сих пор сводят меня с ума. Ocобенно, когда ты стоишь вот так, напротив лунного света. Трудно сказать, смогу ли я совладать с собой, если ты останешься на этом месте.
— Ты шутишь?
Она мгновенно отскочила от окна.
— Шарли, ты стесняешься меня?
— Значит, ты наблюдал за мной?
Шарлотта оставила его реплику без внимания.
— Достаточно долго, чтобы убедиться в твоей красоте еще раз. Но почему ты так стесняешься?
— Порядочные люди, джентльмены, не наблюдают исподтишка за женщиной и уж тем более не обсуждают по телефону, как они провели ночь, — ушла она от его вопроса.
— Ну, а я только мужчина и, глядя на твое великолепное тело, думаю только о греховном, а не о правилах приличия. — Джордан встал и подошел к ней. — Пойдем поплаваем, Шарли. — Он взял ее за руку. — У меня тоже нет плавок для купания.
Его темные глаза так страстно смотрели на нее, что Шарлотта растерялась. Она живо представила себе это купание… Их тела, сплетенные в воде… Желание овладело ее телом, еще мгновение, и она бы бросилась в его объятия, но тут резко закричала какая-то ночная птица, и они оба, вздрогнув, очнулись.
— Ладно, пойдем спать, уже глубокая ночь, — едва вымолвила Шарлотта. — Завтра тяжелый день.
— Ты всегда такая благоразумная? — насмешливо спросил Джордан. — Ты же чувствуешь, как я хочу тебя?
Он стоял почти вплотную к ней. Откинув ее рассыпавшиеся по плечам волосы, он попытался поцеловать ее, но она вывернулась из его объятий.
— Я… я уже говорила, Джордан, что мне не нужна такая связь, особенно с тобой и особенно сейчас, когда мы с тобой находимся… ну, как бы это сказать, по разные стороны баррикады.
— Я еще раз повторяю: мы с тобой не можем, — пробормотал Джордан, снова заключив ее в объятия и крепко прижимая к себе.
Шарлотта, не выдержав борьбы с ним, а главное, с собой, не вырывалась и уступила его поцелуям. Он развязал пояс пеньюара и стал ласкать ее грудь и соски, доводя ее до исступления.
— Шарли, ну зачем ты мучаешь меня? Твое тело создано для любви и требует любви, а ты отказываешься следовать своим инстинктам и не даешь мне насладиться тобой.
— Джордан, ты такой опытный и страстный любовник, что…
Он не дал ей договорить, закрыв ее рот поцелуем. Сорвав с нее одежду, он целовал ее тело. Подхватив Шарлотту на руки, он, задыхаясь, прошептал:
— Пойдем наверх… к тебе… ко мне… хоть к дьяволу, которого ты любишь, но я не в силах больше сдерживать себя.
— Да, да, скорее… в спальню, — прошептала она, теребя его волосы и прижимаясь к его мускулистой груди.
Не включая свет, они опустились на кровать и любили друг друга с такой страстью и неистовством, словно хотели причинить друг другу боль…
— О чем ты думаешь? — спросил Джордан, когда они успокоились.
— Все о том же. Мы… я поступаю дурно, — честно ответила Шарлотта и вдруг, приподнявшись на локте и глядя в его глаза, сказала: — А впрочем, не будем больше говорить об этом. То, что происходит, меня вполне устраивает. — Она так откровенно откинулась на подушки, что Джордан мгновенно воспользовался ситуацией.
Уже под утро Шарлотта взмолилась, прося пощады, то есть передышки. Как ни странно, у нее прошла тревога. Ей казалось, что все будет хорошо. Правда, где-то в самом укромном уголке сознания таилось опасение, что с Джорданом надо вести себя осторожно, в таких мужчин не влюбляются, но думать об этом было поздно: ей нужен именно Джордан Ланч, и никто другой!
Спать не хотелось: видимо, страсть добавила им жизненных сил и сняла усталость. Шарлотта вновь задумалась о том, что их сегодня ожидает и не решит ли он, что она отдалась ему в счет оплаты? Эта мысль была ужасней всего.
— Джордан, ты уверен, что все утрясется? — начала она издалека. — Удастся ли отцу погасить долг в срок?
— Шарлотта, что за наводящие вопросы? — Джордан сразу разгадал ход ее мыслей и разозлился. — Если ты использовала свое красивое тело в качестве приманки, а роскошные волосы как сеть, то можешь радоваться — я пойман, но дело прежде всего, мы же договорились!
— Это не так, Джордан! Не смей меня обвинять в том, чего нет. Ты, опытный ловелас, не чувствуешь, когда женщина отдается тебе по расчету, а когда из-за страсти?! — закричала она. — Ты что, забыл, о чем я тебе сказала утром и говорила раньше? Я слишком старомодна, чтобы торговать собой!
— Скажи, Шарлотта, что для тебя важней любовь, репутация отца или компания?
— Джордан, сейчас тебе лучше уйти.
— Нервы, дорогая, — покачал он головой. — И знаешь, я все равно хочу тебя, хочу, как никого раньше не хотел. Очевидно, в твоих волосах действительно есть что-то магическое, как и в теле… И думаю, ты тоже хочешь меня.
Джордан протянул руку и нежно погладил ее по лицу и груди.
Она вздрогнула, ненавидя себя за слабость, но все же натянула одеяло до подбородка и затравленно посмотрела на него. Потом выдавила:
— Ты прав во всем, как всегда. Любовь для меня — главное, как и репутация отца. Но я хочу иметь и долю в семейном бизнесе, я приложила немало сил для его процветания. И очень прошу — будь добр к моему отцу, он не заслужил позора.
