Гром среди ясного неба - [10]

В следующее мгновение путник повернулся и поймал мой взгляд. И тотчас замер на месте. Котомка соскользнула с его плеча, а лицо расплылось в радостной улыбке.

Те несколько мгновений, пока он и еще несколько путников с разрешения стражи проходили через ворота, показались мне долгими часами. Мне на плечо легла рука Леонардо. Этим жестом учитель явно хотел успокоить меня и предостеречь от поспешных действий, тем более, в присутствии стражников. Я не стала стряхивать его руки, по крайней мере, до тех пор, пока человек в коричневой тунике не прошел через ворота.

Затем, не в состоянии ждать ни одним мгновением больше, я высвободилась из-под руки мастера и бросилась в распахнутые объятья.

— Отец! — радостно вскрикнула я.

Глава 3

Перья способны вознести человека к небесам так, как они возносят птиц…

Леонардо да Винчи. Манускрипт I

— Как я скучал по тебе, дитя мое! — воскликнул в ответ Анджело делла Фациа, обняв меня, и немного приподнял над землей, как делал это, когда я была маленькой. Затем, как будто осознав, что окружающим может показаться странным такое обращение с повзрослевшим чадом, снова поставил меня на ноги, а сам покосился на Леонардо. Погладив меня по плечу, отец поправился. — Вернее, я рад снова тебя видеть.

— Я тоже, — ответила я и, не думая о том, что мастер может подумать обо мне, схватила отца за руки. — Хотя признаюсь честно, мне удалось узнать тебя не сразу. Ты теперь по-другому подстригаешь бороду, да и волосы носишь длиннее обычного. Это что, какая-то новая мода?

— Новая мода здесь не причем, — улыбнулся отец. — Просто я сейчас настолько занят заказами, что у меня нет времени на еду и сон, не говоря уже о визитах к цирюльнику.

Взглянув на меня, отец нахмурился.

— Признаюсь, и я тебя не сразу узнал, мое дитя. Твоя одежда и твоя прическа… они…

— Умоляю тебя, отец, только не говори мне, что я слишком изменился с тех пор, как ты в последний раз видел меня, — прервала я его, опасаясь, что он ненароком скажет что-нибудь не то и в присутствии Леонардо и разоблачит мой маскарад. — Хотя на мне наряд подмастерья, я все тот же — твой сын Дино.

— Да, да, это ты, мой любимый сын Дино, — согласился отец. — Скажи мне… Дино… ты здоров?

— Вполне, — ответила я, уверенная в том, что широкая улыбка — лучшее доказательство моего телесного здоровья.

Пусть всего на мгновение, но моя прежняя меланхолия покинула меня, соскользнув с моих плеч подобно плащу. Пожалуй, объяснение, которое я совсем недавно дала Витторио, соответствовало истине. До той самой судьбоносной ночи, когда я приняла решение покинуть дом в мужском обличье, я ни разу за свою короткую жизнь не покидала отчий кров больше, чем на день. Оглядываясь назад, я была вынуждена признать: с тех пор Леонардо и мои товарищи-подмастерья заменили мне отца и братьев, которых я оставила дома.

Однако здесь, в присутствии настоящего отца, я поняла: никакие, даже самые лучшие друзья, никогда не смогут занять его место в моей жизни.

Поморгав, чтобы сдержать слезы, я поспешила спросить:

— Но как же ты оказался в Милане? Неужели ты тот самый ремесленник, который, по словам мастера, будет ему помогать?

— Да, он тот самый ремесленник, — вступил в разговор Леонардо.

Его улыбка неожиданно сменилась лукавой усмешкой:

— Ты представить себе не можешь, как я рад, что гениальный резчик по дереву, работой которого я восхищался, оказался родителем моего любимого юного ученика, — сообщил он мне. — Я сразу понял, что наш синьор Анджело носит ту же фамилию, что и ты. Мне тотчас вспомнились твои слова, что, мол, твой отец умелый краснодеревщик, причем родом из той же самой провинции. И поскольку между вами есть несомненное внешнее сходство, было нетрудно сделать вывод, что вы родственники.

Улыбка мастера сделалась еще шире:

— Однако, когда я задал этот вопрос синьору Анджело, он почему-то признал ваше родство с некоторой неохотой. Возможно, он опасался, что твоя работа плохо отразится на его имени. Но стоило мне сказать ему, что юный Дино — один из самых многообещающих моих учеников, он с большей охотой подтвердил, что он твой отец. И дал согласие на то, чтобы я устроил для тебя маленький сюрприз.

— Умоляю вас, синьор Леонардо, — мягко возразил мой отец. — Я просто не хотел, чтобы мое чадо имело незаслуженные привилегии. Но я никогда не усомнился в том, что мой юный… э-э-э… юный Дино умело владеет кистью художника.

Я затаила дыхание, опасаясь, как бы эта небольшая заминка в словах отца не вызвала подозрения у Леонардо. К моему облегчению, мастер, кажется, ничего не заметил и лишь одобрительно кивнул.

— Талантливая семья, воистину талантливая. Но давайте я первым делом покажу вам мастерскую. Во время вашего пребывания здесь вы будете жить в моем доме, синьор Анджело, если вас это, разумеется, устроит.

— Вы окажете мне честь, синьор Леонардо.

После этих слов мы зашагали дальше по внутреннему двору замка. Хотя меня так и подмывало засыпать отца вопросами, я не спешила этого делать, ибо некоторые из них было бы крайне неблагоразумно задавать в присутствии мастера, — главным образом те, что касались моей матери. И я ограничилась расспросами о братьях.