Гром победы - [35]
От государыни следуют приглашения на увеселительные прогулки по Летнему саду, где окружают худенького мальчика позументы, серебряные пояса, парчовые жилеты, плюмажи на шляпах... Он отдавал на волю Бассевица и Берхгольца — разбираться в характерах придворных и приближённых государя и государыни. Был бы поближе Андрей Иванович... Но Андрей Иванович редко принимал участие в увеселениях царицы и её круга, он был «муж совета», его место было при государе, там и обретался...
...И даже и не письмецо — записка, «секретка», уведомляла — без подписи — принцесса Анна любит музыку...
Вознёсся на седьмое небо. Но даже и не помыслил, что она могла это писать, своею рукою... нет! Чуткость влюблённого в нём была, и по этой чуткости он — чувством — знал: писала не она.
Но если и не с её ведома, то с её согласия...
Музыка!.. То, что у него было и чего не было у других... Маленький оркестр... сам государь хвалил...
И по Фонтанке, мимо окон дворца, проплыла медленно по воде тёмной ладья с валторнистами и скрипачами — играли нежный ноктюрн.
Анна была в покоях государыни. И вдруг, почти не робея, приблизилась к окну и встала... Музыканты в ладье хорошо видны ей... Флейта забирает вверх и вверх — всё тоньше, протяжнее — у губ худенького, сероглазого... Аннушкино сердце щемит, будто бы томимое странными предчувствиями... Государыня не изволит ничего говорить, не зовёт её прочь от окошка...
И ещё несколько прогулок, когда встречаются взгляды...
И наконец Бассевиц самолично проводил его в аллею... И там стояла она... Ангел!.. Она склонила головку и ждала. При ней оставалась одна лишь её воспитательница, французская мадам...
Он встал на пристойном расстоянии и с невольными запинками говорил. Ветер холодал, облетали хрупкие золотисто-красные листы с дерев...
— Сердце, пробитое стрелою бога любви... это всегда... ибо оно... страдание... кровью тоски...
Он ещё приблизился... Она не шагнула назад... Он быстро склонился, чуть горбясь, и поцеловал краешек жёсткой (шёлк, отделанный парчой) юбки...
Тотчас распрямился и поклонился почтительно... Она — бочком — отступила к своей мадам. Личико горело румянцем...
Берхгольц записал в дневнике со слов Бассевица: «Герцог ныне счастлив свыше всякой меры...»
Государь хворал, ездил лечиться снова и снова целебными водами, скучал, оставляя государыню, слал недорогие подарки — кружевья, мяту, пукетиком, из дворцового сада в Ревеле, сама Катеринушка садила в свою тамошнюю бытность. А ныне отписывала ему о гуляньях в «царском огороде» и сожалела, что не с ним прогуливается… Была много моложе государя-супруга, но и её здоровье уже скудело, делались припадки с головными болями и обмороками, призывались лекари, пускали кровь...
Заключён был наконец-то Ништадтский мир. Началась подготовка к празднествам.
Статьи договора мирного не держались ни в какой тайне. Известно было, что Россия дала слово не мешаться в дела Шведского королевства. Когда об этом упоминали при герцоге, он досадовал почти гневливо:
— Шведские дела не имеют никакого касательства ко мне и моим делам!..
Одни верили и полагали, что он глуп или чувствует себя совершенно бессильным и потому не желает себе шведской короны, на которую мог бы претендовать по родству. Другие — более приметливые и умные — верили его словам.
После герцог искренне делился с Берхгольцем своими опасениями — Дания недвусмысленно желала удаления герцога из России... Шлезвиг!..
Где-то кому-то кто-то (Андрей Иванович или другой кто?) намекнул, что бракосочетание уж решено. Слух пошёл гулять по дворцовым покоям Петербурга. Сам герцог словно бы способствовал упрочению этого слуха и словно бы определённости. Уже не была тайной для многих его любовь к цесаревне Анне...
Двадцать четвёртого ноября, в Катеринин день, стройно зазвучала музыка под окнами государыни — день её тезоименитства. Худенький, сероглазый снова солировал на флейте... Поздним вечером, сидя в ночном платье у стола с бумагами, чернильницей и песочницей, Берхгольц записывал:
«Старшая принцесса ясно показала тогда, что она большая любительница музыки, потому что почти постоянно во время серенады держала такт рукою и головою. Его высочество часто обращал взоры к её окну, и, вероятно, не без тайных вздохов; он питает к ней большое уважение и неописанную любовь, которую обнаруживает при всех случаях, как в её присутствии, так и в разговорах с нами».
Царь обдумывал вопрос о престолонаследии. Уж десять лет, как он попытался ввести в России некий род майората. По европейскому майоратному праву дворянин оставлял родовое (не благоприобретенное) имущество старшему из сыновей (дочери под майоратное право не подпадали). И такое майоратное право не было нужно Петру. Он предложил российским отцам оставлять наследство тому из потомков, коего сочтут сами достойным. Это уж было новшество. Кто мог понять, что последует далее? В начале 1722 года последовал указ о престолонаследии. Смысл этого указа был в том, что своего наследника царь определит сам, и этому, избранному царём наследнику должны были безоговорочно присягнуть. Пока же присягнули в том, что исполнят безоговорочно указ...
Исторический роман известной писательницы Фаины Гримберг посвящен трагической судьбе внучки Ивана Алексеевича, старшего брата Петра I. Жизнь Анны Леопольдовны и ее семейства прошла в мрачном заточении в стороне от магистральных путей истории, но горькая участь несчастных узников отразила, словно в капле воды, многие особенности русской жизни XVIII века.
В романе современной писательницы Фаины Гримберг дается новая, оригинальная версия жизненного пути претендентки на российский трон, известной под именем «княжна Тараканова». При написании романа использованы многие зарубежные источники, прежде не публиковавшиеся.
Новый роман современной писательницы Фаины Гримберг рассказывает о трагической судьбе знаменитой царицы Клеопатры (69-30 гг. до н.э.), последней правительницы Древнего Египта. В романе использованы сочинения античных авторов, а также новейшие данные археологии.
Новый роман известной современной писательницы Фаины Гримберг посвящён истории путешествия тверского уроженца Афанасия Никитина в Персию, Индию и Среднюю Азию. В романе использован текст самого Никитина «Хожение за три моря», а также тексты современных ему восточных путешественников и хронистов XV века. Это позволяет читателям окунуться в атмосферу того далёкого времени: сказки и причудливой были, зачастую удивительно похожей на страшную и красивую сказку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Викторианская эпоха» занимает особое место в английской истории, являясь своего рода символом стабильности, могущества и процветания страны.Расширение колониальных владений (Индия, Бирма, Кипр и др.), успешное участие в войнах (Крымская, Афганская, англо-бурская), начало карьеры одного из виднейших политиков XX века Уинстона Черчилля — вот лишь немногие «вехи» более чем полувекового правления «королевы-матери».Новый роман известной современной писательницы Фаины Гримберг посвящён истории жизни и правления выдающейся политической деятельницы девятнадцатого века, английской королевы Виктории (1819—1901)
Художественно-документальная повесть о первом русском кругосветном путешествии шлюпов «Надежда» и «Нева» под командованием И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского, предпринятом в 1803–1806 гг. для снабжения колоний в Русской Америке.
Пугачёвское восстание 1773–1775 годов началось с выступления яицких казаков и в скором времени переросло в полномасштабную крестьянскую войну под предводительством Е.И. Пугачёва. Поводом для начала волнений, охвативших огромные территории, стало чудесное объявление спасшегося «царя Петра Фёдоровича». Волнения начались 17 сентября 1773 года с Бударинского форпоста и продолжались вплоть до середины 1775 года, несмотря на военное поражение казацкой армии и пленение Пугачёва в сентябре 1774 года. Восстание охватило земли Яицкого войска, Оренбургский край, Урал, Прикамье, Башкирию, часть Западной Сибири, Среднее и Нижнее Поволжье.
Череванский Владимир Павлович (1836–1914) – государственный деятель и писатель. Родился в Симферополе, в дворянской семье. Сделал блестящую карьеру: был управляющим московской контрольной палатой; в 1897 г. назначен членом государственного совета по департаменту государственной экономии. Литературную деятельность начал в 1858 г. с рассказов и очерков, печатавшихся во многих столичных журналах. Среди них особое место занимал «Сын отечества», где в дальнейшем Череванский поместил многочисленные романы и повести («Бриллиантовое ожерелье», «Актриса», «Тихое побережье», «Дочь гувернантки» и др.), в которых зарекомендовал себя поклонником новых прогрессивных веяний и хорошим рассказчиком.
Историческое сочинение А. В. Амфитеатрова (1862-1938) “Зверь из бездны” прослеживает жизненный путь Нерона - последнего римского императора из династии Цезарей. Подробное воспроизведение родословной Нерона, натуралистическое описание дворцовых оргий, масштабное изображение великих исторических событий и личностей, использование неожиданных исторических параллелей и, наконец, прекрасный слог делают книгу интересной как для любителей приятного чтения, так и для тонких ценителей интеллектуальной литературы.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.