Гримерка Буратино - [31]
— Господин Борн, слов на ветер не бросает, — отчеканил Шатров, выступая как третейский судья. Вокруг уже собралось человек сорок станичников, оживлённо переговариваясь, да со своими интерпретациями.
— Всё, станичники, расходимся, пора гостьев провожать, — закомандовал Караваев, и решился, — кум, ты и их тащи в Ростов. Разошлись по машинам, атаманы переговорили. Кум куму рассказал, со слов дежуривших казаков, о странном тумане. Из которого «оброзувалася вокакая-то штукенция» — вышка сотовой связи. Шатров взял инфу на карандаш. Потом кумовья погутарили о домочадцах и простились. Лиэль сообразила дать несколько шоколадок для чад Караваева.
Глава 17
Джип повёл Борисов. Шатров продолжил поездку на месте переднего пассажира. Лиэль, поминутно озиралась на «Форд» ехавший за нами, с восторженно-влюблёнными глазами. А я сидел и смотрел в окно. И высмотрел.
— Борисов, стой! Давай поворачивай вон к тому леску. Николаич крякнул. Джип свернул на луговину, проехал, подрагивая на неровностях, и остановился.
— Прямо, Лёлик, — скомандовал. Машина тронулась.
— Борн, я не понял, — произнес Шатров, не понимая ситуации с «Лёликом».
— Кино надо правильное смотреть, господин атаман. Проехали до небольшой полянки. «Форд» доехал до неё другой дорожкой. На полянке стояло две машины. Опять джип; серебристый «Ford Kuga» и «Москвич»-412 красного цвета. Вылезли, достали пистолеты, обошли сначала вокруг пустого «Москвича», потом пошли к «Kuga». Джип стоял с открытой водительской дверцей, к которой прислонённый, сидел человек.
— Эй, хозяин. О, чёрт! Мёртвый, мля! Мёртвый, лицо почерневшее. Подошедший Никита оглядел тело:
— Тромб оторвался. Шатров перекрестился. Помолчали. Полез осматривать джип, остальные, молча, смотрели.
— Борн, зачем тебе три машины? — Борисова стала душить «жаба».
— Затем, лучше тело уберите, мешает. Борисов послушался, вместе с атаманом тело оттащили. Лиэль с Никитой, вообще, разгуливали по поляне, цветочки собирали. Макс разглядывал сразу пять мобильников Нокиа 112, из бардачка авто, а я вытащил с заднего сидения зелёный футляр с гитарой.
— Футляр? А чё зелёный?
— Не созрел ещё музыкант. Открыл футляр, и попытался вытянуть гитару. Фигушки! Надавил на тело гитары, что-то щёлкнуло, и инструмент стал приподыматься с моего края. — Вот это, блин, «музыкант»! Под «чучелом» гитары лежала снайперская винтовка системы Драгунова — СВД в полном комплекте. Запахло криминалом.
— Эй, Ромео, иди сюда. Никита, подошёл, глянул и побежал обшаривать кусты.
— Вон там была «лёжка» снайпера, — доложил через пять минут. Потом понюхал ствол и выщелкнул из магазина семь патронов 7Н1 и 7Б3. — Использовал три патрона.
— И что будем делать, мля? — Борисов стоял рдяный, от непоняток со стрелком.
— Борисов бери «Ниссан», он уже твой, и надо отогнать «Москвича» Караваеву. Ты, поедешь, — кивнул на Макса.
— А чё сразу я? — тряхнул бородкой Шувалов. — А глаза какие бессовестные.
— Давай без «масковских пантов», Макс. Хакер обиженно запыхтел, чух-чух-чух.
Машины уехали. Никита сделал зарубки, чтобы казаки сразу увидели, где останки снайпера лежат.
— Никита, у вас киллеры-чистильщики тоже разъезжали на приличных джипах?
— Смотря какие. — И пошёл цветочки собирать, веночки плести…
Через полчаса приехал «Ниссан» Николаича и мы отправились дальше. Я ехал головным, вместе с Шатровым. Потом Борисов с Максом. В «Форд Транзит» влезла, оживлённая подарком небес, Лиэль.
— Борн, какой я бессердечный! — Шатров мне жалился. — Евсиков с офицерами на эсминце, может быть, жизнью рискуют, а я даже не вспомнил.
— Ну, кори себя, кори. Токмо там человеки с реальным ратным опытом наличествуют.
— Роман, ты вообще с какого века? Ты меня реально сбиваешь с панталыку!
— Сопливчики бы им навесил, а ты купаться. Ты, лучше, скажи, что твой кум сказал?
— Сказал, что и слона бы закопал, сам. Хороший подарок ты ему преподнёс. Да ещё он сказал, что убиенные из автомотора были подранены чуть в оны дни, сранья.
— Сранья? Однако. А подарок не хороший, а практичный. А это что за городок? — на небольшой скорости мы проезжали чистенький населённый пункт а ля Греция.
— Батуполис. Греки тут живут. Я поражённый промолчал. И вдалеке показался Ростов, а шоссе упёрлось в блокпост ДПС. Безлюдный. Посмотрели на место «где многие водилы разлучаются с денежкой», и стали разглядывать совсем незаболоченный Левбердон.
— Что-то мы быстро в Ростов добрались, атаман. Километров сорок от силы от Егорлыцкой будет. Теперь уже Шатров промолчал. Дальше переехали длиннющий мост через широкую реку. — И мост не Ворошиловский, — подумал ещё.
— А почему Дон шире стал? — спросил атаман и до половины выставился из окна.
— Если это Дон. Атаман, поражённый величавой рекой, опять смолчал. По реке шло несколько барж, сновали паровые катера. Вдоль набережной, среди дюжин пароходов, сиротливо стояла белоснежная красавица-яхта. На бутылочного цвета спокойной, без волн, воде. По железнодорожному мосту пыхтел грузовой состав.
— Атаман, нам в Городскую Думу? К двенадцати? Шатров кивнул.
— Три часа у нас есть. Атаман, подскажи, где тут самый крутой банк. Э, гульдены нужны. Удивлённый атаман стал показывать дорогу. А я старался, и рассматривать ростовские виды, и вести аккуратно машину. Понедельник, господа, а людей было предостаточно. Тутошний эталон, э, четвёртого Рима — Ростов-папа, поразил меня патриальхальностью и монументальной малоэтажностью. Плюс массой зелени с цветами. А аккуратную брусчатку, как где то в далёких Европах, утром помыли шампунем.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.