Григорий Сковорода - [43]
В этом обществе не должно быть и не будет тирании и угнетения, ибо в сей «горней республике» ничего «тленнаго нет, но все вечное и любезное даже до последняго волоса, а законы совсем противны тиранским» (15, стр. 232).
В этом обществе не должно быть и не будет «страстей душевных», «зависти, ненависти, гнева, скорби, смущения… А сим са мым вместо сих тиранов воздвигнуть в себе царствие божие, сиречь духи спасительныя, мирныя, радостныя» (15, стр. 434).
Именно такая система общественного устройства отвечает «доброму» началу человека, его «духовной» сущности, «разуму» и «добродетели», ибо в «горней республике все новое: новые люди, нова тварь, новое творение — не так как у нас под солнцем все ветошь ветошей и суета суетствий» (15, стр. 418). По поводу нее он восклицает: «Радуйся, страна щастлива!» (16, стр. 45).
Когда Сковорода от критики переходил к положительному определению своих взглядов, своей программы, тогда он утрачивал ясность изложения, язык его становился туманным, схоластичным, письмо засорялось теологическими рассуждениями и многочисленными ссылками на библейские тексты, художественная образность языка блекла и теряла силу интеллектуального и эмоционального воздействия. Если его критика опиралась на разум, и в этом была сила мыслителя, то в позитивной программе сказались веками накопившиеся предрассудки, и в этом была его слабость.
Несмотря на то что его взгляды на грядущее устройство общественной жизни облекались в теологическую форму, за ней все же скрывались определенные требования и принципы: земля и все общественные блага должны равно принадлежать всем членам общества; только труд может быть источником богатства всего общества и народного благополучия; только республика может быть наиболее благоразумной формой политического устройства общества; наконец, только введение всеобщего образования может быть источником духовного развития всего народа.
В конце концов эти его мечты о грядущем устройстве общества носили утопически-социалистический характер, выразивший стихийные демократически- и утопически-социалистические устремления крестьянских масс во всей их первичной неопределенности. Украинский мыслитель воистину был великим предтечей утопического социализма России и Украины XIX в.
К учению Сковороды, к его критике официальной религии, Библии и духовенства, стяжательства, богатства и паразитизма — словом, к его критике всех пороков феодального общества, а также к его представлениям о будущем общественном устройстве в определенной мере может быть применена характеристика, данная Энгельсом крестьянскому движению в Германии. И действительно, философское и «теологическое» учение Сковороды нападало на основные пункты ортодоксального христианства, а под христианскими словесными формами он проповедовал пантеизм. Мыслитель выступил против слепого отношения к религии и Библии, он отказался видеть в ней «неприложное откровение». Истинное «откровение» он искал в разуме, вера для него была не что иное, как пробуждение разума в человеке. Сковорода выступил против всего «потустороннего», мистического. В противовес религиозным воззрениям в центре своей философской системы он поставил не бога, а человека и в противовес поискам «царства божия» — страстные поиски действительно свободной жизни на земле.
Ввиду того что Сковорода все же не вышел за пределы теологической формы, его представления о будущем общественном устройстве и путях освобождения народных масс были утопичны и иллюзорны. Средства достижения новых форм общежития он видел в «разуме», «просвещении», «самопознании», «добродетели», «истине», «сродном труде» и тому подобном, что никак не могло быть действительным оружием в борьбе против всех форм экономической, политической и духовной кабалы, в которой находились широкие крестьянские и рядовые казацкие массы.
Страстно и с огромной силой своего таланта Сковорода поставил основные социальные вопросы своего времени, подверг гневной и беспощадной критике феодальную эксплуатацию, феодальную знать и тиранию, в тисках которых изнывали закрепощенные крестьянские массы Украины и России; он выступил против алчности, стяжательства и всеобщей погони за богатством среди господствующих классов; он клеймил богатеев, роскошь и разврат, которым они предавались, их паразитизм и тунеядство; он подвергал беспощадному осмеянию лесть и пресмыкательство чиновничества и всей бюрократии перед власть имущими; он негодовал на украинскую феодально-казацкую, помещичье-дворянскую знать за ее погоню за землями, крепостными, за дворянским званием, военными и гражданскими рангами, роскошной жизнью; он выступал с бичующей критикой «морали» господствующих классов феодального общества, их лицемерной лжи и кровожадности, отсутствия духовных интересов, возвышенных идеалов и нравственных устоев.
С особой силой выдающийся украинский гуманист и просветитель обрушил свой гнев против официальной религии и ее суеверных сказаний. Он презирал белое и черное духовенство за фарисейство, безнравственную «нравственность», за ханжество и елейно-лицемерную «христианскую святость»; он клеймил позором официальную церковь и монастыри как «блудные дома» за то, что они освящали пороки феодального общества и сами были носителями этих пороков, пышно расцветавших в стенах «святых» домов по внешности, «блудных» по своей истинной сущности; он ненавидел обскурантизм и юродствующую «святость», распространявшую в народе суеверия и невежество.
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
В книге дается краткий очерк жизни и анализ воззрений видного английского философа XVIII в. Д. Юма.Автор критикует его субъективно-идеалистическую и агностическую концепцию и вместе с тем показывает значение юмовской постановки вопроса о содержании категории причинности, заслугу философа в критике религии и церкви.
Н. Милеску Спафарий (1635–1708) — дипломат, мыслитель, ученый, крупнейший представитель молдавской и русской культуры второй половины XVII — начала XVIII в. Его трудами было положено начало развитию в Молдавии философии как самостоятельной науки.В книге рассматривается жизненный и творческий путь мыслителя, его философские взгляды, а также его дипломатическая деятельность.
Книга посвящена одному из крупнейших мыслителей второй половины XVIII — начала XIX века. Особое внимание в ней уделяется творческой биографии мыслителя. Философское и естественнонаучное мировоззрение Гёте представлено на фоне духовного развития Европы Нового времени.Для широкого круга читателей.
Книга посвящена жизни и творчеству великого арабского мыслителя XIV - начала XV в. Ибн-Хальдуна, предпринявшего попытку объяснить развитие общества материальными условиями жизни людей. В ней рассматриваются и общефилософские, экономические и социально-политические взгляды философа. Особое внимание уделено его концепции государства. Книга предназначается всем интересующимся историей философии и социально-политической мысли.