Григорий Распутин. Россия под гипнозом - [9]

Но Любовь победила! Мало того, эта Любовь пройдёт через всю их жизнь некой особенной линией, разделившей Николая-государственника (серьёзного, слегка растерянного и несколько неуверенного в себе) от Николая-семьянина (любящего, счастливого и очень чувствительного). И из этих двух Николаев, отличавшихся, как небо от земли, он предпочтёт второго – семьянина. И действительно, что бы ни происходило вокруг, в первую очередь, он всегда будет думать только о Семье – матери, жене, детях.

Мягкий по натуре, Николай, в отличие от отца, хорошо музицировавшего на виолончели, этому неуклюжему и гулкому инструменту предпочтёт лёгкую и нежную скрипку, игра на которой будет приводить супругу в восторг. Восстания, революции, войны – ничто, казалось, не трогало императора: он был поглощён… Алисой и собственной семьей.

* * *

Тихое семейное счастье, ненадолго поселившееся в семье Романовых с рождением Наследника, постепенно уступило место постоянному страху за его жизнь, нервозности отца и истеричности матери. Именно тогда в Петербурге и появляется сектант-хлыст из далёкой сибирской глубинки Григорий со странной фамилией Распутин.

Григорий Ефимович Распутин (Новый, Новых; 1869–1916) родился в селе Покровском Тюменского уезда Тобольской губернии. Так, в материалах переписи населения от 1 января 1887 года обнаружено следующее: «…Якова Васильева Распутина второй сын Ефим 44-х лет, дочь его Феодосия 12-ти лет, Ефима сын Григорий 17-ти лет…»[11]

Его отец, Ефим Яковлевич Распутин, несмотря на перешёптывания сельчан, что «шибко пил водку», слыл мужиком прижимистым. У «Ефимки» был огромный восьмикомнатный дом, восемь лошадей и двенадцать коров – для сибирской глубинки вполне справное хозяйство.

Из скудной «автобиографии» Распутина известно, что с 15 до 28 лет он страдал энурезом (ночным недержанием мочи) и бессонницей. «Вся жизнь моя была болезни, – вспоминал сам Распутин. – Медицина мне не помогала, со мной ночами бывало, как с маленьким: мочился в постели»[12].

Поговаривали, будто от хворей Гришутку избавил сам Симеон Праведный Верхотурский.

Однако, когда повзрослел, выяснилось, что ни для семьи, ни для крестьянского нелёгкого труда он оказался непригодным. Уехав в Тобольск, устроился там гостиничным половым; потом женился на служанке Прасковье, родившей ему шестерых детей. Однако трое первых младенцев умерли вскоре после рождения. Выжили только сын и две дочери. Но жить с семьёй показалось скучно. Другое дело – странствовать: по монастырям, святым местам, епархиям, городам и весям… Дважды ходил в Иерусалим.

«Никому не подчиняться, ни в каком постоянном труде не участвовать, ни перед кем и ни за что не отвечать, но в то же время судить обо всем, учить всех, вмешиваться во все дела, предсказывать все, что имеет быть, и всем давать свои поручения – вот жизненный идеал, который привлекает очень многих. И этот идеал в полной мере воплощен в Распутине»[13], – писал о нем епископ Дионисий (Алферов).

Из воспоминаний князя Ф. Юсупова:

«Сперва водит дружбу с полуграмотными дьячками и причетниками, потом завоевывает иереев и игуменов. Эти тоже видят в нем «посланника Божия». А дьяволу того и надо. В Царицыне он лишает девственности монахиню под предлогом изгнания бесов. В Казани замечен выбегающим из борделя с голой девкой впереди себя, которую хлещет ремнем. В Тобольске соблазняет мужнюю жену, благочестивую даму, супругу инженера, и доводит ее до того, что та во всеуслышанье кричит о своей страсти к нему и похваляется позором. Что ж с того? Хлысту все позволено!.. Слава «святого» растет не по дням, а по часам. Народ встает на колени, завидев его…

Распутин оказался хитер и дальновиден: не скрывал своего крестьянского происхождения. «Мужик в смазных сапогах топчет дворцовый паркет», – скажет он сам про себя. Но карьеру он делает не на лести, отнюдь. С государями говорит он жестко, почти грубо и тупо – «голосом земли русской». Морис Палеолог, в ту пору посол Франции в Петербурге, рассказывал, что, спросив одну даму, увлечена ль и она Распутиным, услышал в ответ: «Я? Вовсе нет! Физически он мне даже и мерзок! Руки грязные, ногти черные, борода нечёсана! Фу!.. А все ж он занятен! Он натура пылкая и художественная. Порой очень красноречив. У него есть воображение и чувство таинственного… Он то прост, то насмешлив, то страстен, то глуп, то весел, то поэтичен. Но притом всегда естествен. Более того: бесстыден и циничен поразительно»…»[14]

Итак, в дождливый Петербург будущий «старец» явился оборванным и босым, остановившись в убогой монастырской гостинице. На его счастье, странника заметил епископ Гермоген (Долганёв), приблизивший Григория.[15]

Обладая большой силой, данной ему природой, и владея некоторыми приёмами гипнотического внушения, Распутин быстро заставил заговорить о себе весь столичный бомонд как о «пророке», способном, благодаря «особому умению» избавлять от болезней и порчи. Слухи исходили, в основном, от женщин обеспеченных, весьма экзальтированных и склонных к истерикам.

Богатырём, конечно, «старец» не был, но гипнозом, надо думать, владел в совершенстве. Именно