Грезы наяву - [4]

Леди Кэтрин обернулась:

— До свидания, Мелита. Исполни мои распоряжения в точности и, когда за тобой приедут в четверг, не заставляй лошадей ждать.

— Конечно, тетя Кэтрин.

Лакей в шляпе с кокардой открыл дверцу экипажа и помог хозяйке подняться на ступеньку.

Когда леди Кэтрин уселась, он подложил ей за спину атласную подушку и прикрыл колени легким пледом.

Дверца захлопнулась, лакей вскочил на козлы, кучер, взмахнув длинным кнутом, тронул лошадей, и карета отъехала от скромного дома Мелиты.

Леди Кэтрин не высунулась из окошка, чтобы помахать племяннице на прощание, да Мелита этого и не ожидала.

Она постояла, ожидая, пока экипаж не скрылся среди кустов и деревьев подъездной аллеи, а потом, вместо того чтобы вернуться в дом, побежала в направлении конюшни, низкого длинного строения, находящегося куда в лучшем состоянии, чем дом.

Мощеный двор был тщательно выметен и полит водой, а сами стойла выкрашены явно неумелой рукой в желтый цвет.

Подбегая к конюшне, Мелита услышала негромкое ржание и стук копыт. Она распахнула дверь и поспешила внутрь. Ее любимый конь уткнулся головой ей в плечо, и девушка обвила руками его шею.

— О Эрос… Эрос! — проговорила она дрогнувшим голосом. — Я должна… уехать. Что я буду делать без тебя?

Слезы ручьем струились по ее лицу.

Сзади нее раздались чьи-то шаги, но она не обернулась.

Мелита знала, что это был только старый Джонсон, ухаживавший за лошадьми у ее отца и бывший у них всегда на положении члена семьи.

Он подошел и остановился рядом с ней.

— Что вам сказала ее светлость, мисс Мелита?

— А что можно было ожидать? — с горечью ответила девушка. — Мне скоро придется уехать отсюда.

— Я этого и опасался, мисс, — признался старый слуга.

— Я знаю, — всхлипнула Мелита. — Тетя устроила все еще до приезда сюда. Джонсон, что же мне делать?

— Да ничего не поделаешь, мисс Мелита, пока вам не стукнет двадцать один.

— Еще целых три года, — прошептала Мелита. — Три года… без Эроса.

— Быть может, все еще будет не так плохо, как вам кажется, — попытался утешить ее добрый Джонсон. — А за своего любимца не беспокойтесь, я за ним присмотрю.

Мелита подняла мокрое от слез лицо и с надеждой взглянула на Джонсона:

— Неужели? Это… правда?

— Конечно, мисс, если вы только этого пожелаете. Все дело в деньгах.

— Если бы вы с миссис Джонсон остались здесь, вам бы хватило ста фунтов в год?

Джонсон подумал немного. Он был человек медлительный и в поступках, и в мыслях.

— Сто фунтов в год — это будет примерно два фунта в неделю, мисс Мелита. Да еще овощи с собственного огорода, да цыплята, да кролики. Пожалуй, мисс, мы этим обойдемся, и Эросу зимой на овес хватит.

Мелита вздохнула с облегчением.

— Благодарю вас, Джонсон! Благодарю! Я с ужасом думала, что мне пришлось бы продать его. А мне расстаться с ним все равно что умереть.

— Ну-ну, мисс Мелита, не надо так говорить! Вы молоды, у вас вся жизнь впереди, и вы прехорошенькая! Я только нынче утром говорю жене: «Попомни мои слова, какой-нибудь джентльмен объявится скоро и возьмет в супруги нашу мисс Мелиту!»

— Не нужен мне никакой джентльмен, — запротестовала Мелита. — Мне больше всего хотелось остаться здесь с Эросом и с вами.

— Ее светлость рассердилась бы, услышав ваши речи, — заметил Джонсон.

— Я даже не упомянула ей об Эросе, — призналась Мелита. — А то бы она, наверно, сказала, что он не мой, а папин, и его надо продать, как мы продали остальных лошадей.

— Мне их будет не хватать, мисс Мелита. Иногда с ними тяжело приходилось, но без лошадей стало еще хуже.

— У вас останется Эрос, а он лучше, чем все остальные вместе взятые!

— Что верно, то верно. Помню, когда капитан Уолфорд привез его вам на день рождения, я сразу догадался, что другим до него будет далеко.

— Пожалуйста, Джонсон, оседлайте его мне, пока я пойду переоденусь, — распорядилась Мелита.

— Собираетесь прогуляться, мисс?

— Я об этом мечтаю весь день, — ответила девушка. — Наверно, все сочли бы неприличным, если бы я поехала кататься до похорон, но папа бы меня понял, я знаю.

— Это точно! — согласился Джонсон. — Капитан всегда говорил: «Все хорошее и даже плохое можно сделать лучше, если подумать об этом, сидя верхом на коне».

Мелита улыбнулась сквозь слезы.

— Я так и слышу, как папа это говорит. Вот я сяду в седло, поскачу и подумаю. Но благодаря вам, Джонсон, мне стало гораздо легче, потому что вы разрешили мою проблему. Я боялась, что ста фунтов вам покажется недостаточно.

— Обойдемся, — стоически заявил Джонсон.

Взяв дамское седло Мелиты, он направился к Эросу, а она побежала переодеваться.

Десять минут спустя, проезжая по раскинувшемуся за их домом полю, Мелита чувствовала, как лежавшая весь день у нее на душе тяжелым бременем тоска постепенно отпускает ее.

Ее угнетало не только горе от потери обожаемых родителей, но и необходимость расстаться с Эросом. Он так много для нее значил, что будущее без него казалось невозможным. Зная, что девочка очень любит лошадей и к тому же нуждается в занятиях и развлечениях, отец подарил ей Эроса на день рождения пять лет назад.

Семья находилась в это время в затруднительных обстоятельствах, так как лошади, которых готовил к скачкам капитан Уолфорд, не оправдали его ожиданий.