Гретхен - [22]
– У тебя красивые волосы, – сказал Флориан. – Похоже на британскую актрису Ванессу Редгрейв.
Гретхен от этого комплимента смутилась и вскочила на ноги, рассудив, что смущаться лучше стоя, чем сидя. О последствиях такой поспешности она не подумала.
Дело в том, что мокрые футболки имеют обыкновение прилипать к телу и обнаруживают все твои складки, отвислости и даже грудь. Получается, что стоишь как голый.
– Дай плащ сюда! – потребовала Гретхен.
Флориан сказал, что мокрый плащ на мокрую футболку лучше не надевать, потому что влага начнет испаряться и можно легко простудиться. Гретхен возразила, что плащ нужен как раз, чтобы не простудиться, а то ей страшно холодно.
– Да совсем же не холодно! – удивился Флориан и высказал подозрение, что у Гретхен, наверное, завелся какой-нибудь простудный вирус, если она мерзнет при таких температурах – ведь на дворе весна! Говоря все это, Флориан разглядывал Гретхен с таким выражением лица, какое в романах из придворной жизни встречается в ситуациях, когда герой «жадно пожирает глазами» какую-нибудь даму и «мысленно раздевает ее». Гретхен решительно протянула руку, чтобы забрать свой плащ. Флориан нехотя уступил.
– Вот увидишь! – сказал он. – Простуда тебе гарантирована! И чего ты такая упрямая?!
Гретхен влезла в плащ и почувствовала себя значительно увереннее. По существу Флориан был, конечно, прав. Мокрая ткань противно липла к телу и к тому же стала очень тяжелой, напитавшись водой. Но что этот груз в сравнении с душевными терзаниями? А простуд Гретхен, с ее крепким здоровьем, не боялась. Она не из тех, кто чихает и кашляет от каждого ветерка!
– Ой, Гретхен, мне пора! – смущенно сказал Флориан. – У меня в четыре репетитор по английскому. – Флориан озабоченно посмотрел на часы. – Уже без десяти! Прости! Надо бежать, иначе опоздаю. А каждая минута, как говорит мой папаша, обходится в три шиллинга!
Гретхен согласно кивнула.
– Ну беги! – сказала она.
– А побежали вместе! – вдруг предложил Флориан. – Заодно на ветерке и высохнешь!
Гретхен покачала головой. Бегать! Еще чего не хватало! Такое предложение показалось ей совершенно неуместным.
– Ну давай! Побежали! Чего ты! – Флориан схватил Гретхен за руку и потянул за собой, но та с силой выдернула свою ладонь из его цепких пальцев и буркнула:
– Пусти! Не хочу я бегать!
– Тогда пока! – и Флориан умчался.
Гретхен смотрела ему вслед. Она стояла со скрещенными на груди руками и вздыхала. Яснее ничего не стало! Она так и не разобралась: врет он или нет? Любит он ее или нет? И что они будут делать со своими отношениями – скрывать или не скрывать?
Медленно Гретхен побрела из сквера. «В целом мы всё же относимся друг к другу хорошо!» – подумала она. И тем не менее, размышляя об этой беседе на скамейке, Гретхен решила, что результат ее совершенно не устраивает. Единственный положительный итог – честно заработанная десятка. Гансик проиграл. Хоть какое-то утешение.
Когда Гретхен пришла домой, мама уже вернулась из магазина. Увидев мокрую как мышь дочь, она тут же отправила ее принимать ванну. Набирая горяченную воду, мама внушала Гретхен, что это единственное надежное средство предотвращения простуды. Гретхен сидеть в ванне не очень-то любила и делала это только под маминым давлением, изводя несметное количество пены, чтобы хоть как-то прикрыть голое тело. Каждый раз у нее уходил чуть не целый флакон, и только когда пухлое пенное одеяло, толщиной сантиметров в десять, уже начинало вылезать через край, она чувствовала себя более или менее в безопасности.
Вот и сейчас Гретхен бухнула в клубящуюся паром воду изрядную порцию голубоватой жидкости. Мама покачала головой: такой расточительности она не одобряла.
– А где Гансик? – спросила Гретхен, раздеваясь.
– К Манфреду пошел, – ответила мама. – Велел передать тебе два шиллинга и сорок грошей и сказать, что больше у него нет.
– Вот жулик! – возмутилась Гретхен. – Мы на десятку спорили!
– Ну, это уж вы сами разбирайтесь со своими долгами, – сказала мама, присаживаясь на корзину для грязного белья. – Давай-ка залезай, хватит канителиться.
Гретхен осторожно попробовала воду ногой.
– Ой! Кипяток! – взвизгнула она.
– Не выдумывай! – отозвалась мама.
Отступать было некуда, и Гретхен покорно забралась в ванну. Вода была такая горячая, что у Гретхен перехватило дыхание. Как будто тысячи иголок впились в кожу. Гретхен открыла кран с холодной водой и стала обеими руками разгонять спасительные прохладные струи по всей ванне.
– Все, хватит! – скомандовала мама, и Гретхен послушно завернула кран.
Она растянулась во весь рост. Тут взгляд ее упал на мамину весовую таблицу на стене.
– Здорово! – сказала Гретхен. – Уже на семь килограммов похудела! Такого еще не бывало!
Гретхен выглянула из-под пенной перины и оценивающе посмотрела на маму:
– Да, результат налицо!
Причем сказано это было не в порядке утешения, а совершенно искренне. Еще недавно, когда мама сидела на корзине, крышка была совсем не видна, а теперь справа и слева выглядывали края – сантиметра три-четыре с каждой стороны.
– Да, клетчатую юбку я уже на четыре клетки ушила! – гордо сообщила мама.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автобиографическая книга воспоминаний лауреата Международной премии имени Астрид Линдгрен — австрийской писательницы Кристине Нёстлингер «Лети, майский жук!» вошла в ряд выдающихся произведении детской литературы конца XX века. Она повествует о последних неделях великой войны через призму впечатлений маленькой героини, в роли которой выступает автор.
В обыкновенном немецком городке жил-был совершенно обыкновенный мальчик. Он ходил в школу, ухаживал за самой красивой девочкой в классе, мечтал иметь настоящего друга и немного боялся собак. Звали его Викто́р-Эмануэ́ль. Имя своё Виктор-Эмануэль считал дурацким и невыразительным. Тогда решил он стать Лоллипопом – так назывались зелёные мятные леденцы на палочке. Однажды, совершенно случайно, Лоллипоп обнаружил вот что: если обсосать этот леденец так, что тот становился тонюсеньким и прозрачным, словно стёклышко, и посмотреть сквозь него, – могут происходить необыкновенные вещи, даже исполняться желания! Но пользоваться этим волшебством можно только в крайних и самых трудных случаях, а уж таких-то у Лоллипопа набралось немало…
По воле автора этой книги вы перенесетесь в современную Австрию, в дом, где проживает семейство Хогельманов. Вместе с членами семьи, по началу расколовшейся на два непримиримых лагеря, вы переживете немало увлекательных приключений, познакомитесь с подземным карликовым народом куми-орцами и со зловредным, свергнутым с трона владыкой Куми-Ории — Огурцарем. В живых, достоверно описываемых событиях, происходящих дома и в школе, вы, может быть, узнаете и свои важные, требующие неотложного решения проблемы.
САМО СОБОЙ, ни Карли, ни Ани, ни тем более Шустрику вовсе не хочется «разводиться» с папой! Только этих троих ни о чем не спросили. Детей ВООБЩЕ редко спрашивают. А зря!Пятнадцатилетняя Карли, тринадцатилетний Ани и даже малыш Шустрик понимают гораздо больше, чем может показаться взрослым, по-своему оценивают воцарившийся в их жизни хаос и пытаются разобраться с родительскими и собственными проблемами.Кристине Нёстлингер, известнейшая австрийская писательница, лауреат премий А. Линдгрен и Х. К. Андерсена, позволила детям высказаться.
В этой книге классика детской австрийской литературы Кристине Нёстлингер вас ждёт новая порция рассказов про Франца, которому уже целых восемь лет. Как и все дети, Франц просто обожает каникулы, ведь на них можно делать всё что захочешь. Франц даже не знает, какие каникулы ему нравятся больше всего: зимние, летние, пасхальные или карнавальные (да, в Австрии есть даже такие).Летние каникулы самые длинные. Франц почти целый месяц проводит с родителями, а в остальное время за ним кто-нибудь приглядывает: то тётя Бетти, то бабушка, то няня Лилли… Но вдруг выяснилось, что в этот раз у всех неотложные дела и за Францем совсем некому присмотреть.