Грета за стеной - [5]

Богров был старым городом и располагался на скале, на берегу Бронзового моря, в одном из самых живописных мест юга Мраморной долины. Грета могла часами рассматривать фотографии его тихих узких улочек, тонущих в цветах, и мечтала когда-нибудь пройтись по центральной мощеной красным булыжником Площади фонтанов, к которой примыкал городской собор, зайти в местные сувенирные лавки, чтобы к концу дня, разморенной теплым морским солнцем, спуститься в гавань и отдохнуть в одном из чудных маленьких кафе или уютном ресторанчике, где хозяева подают только домашнее вино.

Когда Грета мыла посуду, отец сказал, что ближе к обеду к нему приедет его команда. В участке затеяли ремонт, и потому им понадобится место для сбора, а поскольку никто не был против, отец позвал всех домой. Для Греты это была не самая лучшая новость.

— Придут все? — уточнила она, зажав в руке чашку.

— Да, — подтвердил отец.

В груди эхом раздался отголосок зыбкого чувства, но Грета усилием воли подавила панику.

— Я могу что-нибудь приготовить, — сказала она.

— Было бы здорово.

Они сошлись на макаронах с мясными шариками.

Но перед этим Грету ожидала уборка. Отец сидел в кресле и читал сводку новостей, пока не уснул, побежденный усталостью. Грета не стала его будить. Она сама нашла тряпку, ведро, швабру и принялась, не издавая ни единого шороха, смахивать с мебели пыль. Поразительно, как можно до такой степени зарасти грязью? Ни сантиметра без серой пленки, от которой так и тянуло чихнуть. Ей даже повезло найти пару крошечных паучков, притаившихся в скромной паутине над камином и под лестницей. Пришлось выгнать незваных гостей на улицу и посадить на засохшие кусты белоцветиков. Среди книг Грета обнаружила фото матери и отца, сделанное за год до развода. Грустный обрывок прошлого. Она не стала докладывать о своей находке отцу Маркус все еще спал, не выпуская из рук новостную сводку, и никак не реагировал на дочь. После метлы и влажной тряпки комната приобрела вполне свежий и опрятный вид. Уборка утомила Грету, и, покончив с общей комнатой, она решила, что на сегодня хватит.

Приближалось время обеда. Мясные шарики, томились на огне, наполняя дом пряным ароматом черного перца и приправы для курицы, единственной, что Грете удалось отыскать на кухонных полках. Сама Грета сидела перед камином и делала вид, что погружена в работу над эскизами триптиха на вторник, но мыслями она была далеко от дома. Она то и дело поглядывала на часы и прислушивалась к звукам, доносящимся с улицы. Мысли ее двигались по кругу.

В час подъехала первая машина, и Грета почувствовала облегчение, что это машина Лоты. Сразу за ней подъехал Курт — самый невзрачный офицер в участке. Даже Грета, с ее хорошо развитой фотографической памятью, не сразу запомнила его лицо. Кроме незапоминающейся внешности он отличался и тем, что ни разу в жизни не повысив голоса, колол самых наглых подозреваемых. Через пятнадцать минут приехал Эдвин — их новенький.

— Я психиатр, а это мой отчет, — пояснил он и продолжил суетиться над разложенными на столе бумажками. Он очень волновался и все время поправлял очки.

Грета сидела в углу как на иголках, замирая каждый раз, когда мимо дома проезжал автомобиль. Последняя машина подъехала к дому Эггеров в половину второго. Приехал Мартин Соренссен. Раздался стук в дверь.

— Дочка, откроешь? — попросил отец, отвлекшись от папки с делом.

— Да, — ответила Грета и перевела дыхание.

Через окно она видела, как на крыльце в обнимку с кипой папок ожидал молодой человек. Золотистые волосы вились непокорными крупными кудрями, глаза цвета осеннего неба угрюмо взирали на дверь, узкие губы поджаты, — он мало изменился за то время, что они не виделись.

В сердце Греты предательски вспыхнула радость, но она ее подавила.

Мартин не ожидал увидеть Грету и не успел приготовиться, в отличие от девушки, которая уже спрятала свое волнение за маской безмятежности. Он так и встал, застыв в полушаге, в полуметре от нее.

— Здравствуй, — Грета отошла в сторону, впуская молодого человека в дом.

Соренссен молча ступил вперед, посмотрел на Грету, на Маркуса, снова на Грету — будто искал подвоха. Его взгляд был красноречивее любых слов. «Ты издеваешься?» — будто говорил он. Его шея покраснела, неловкое молчание повисло в воздухе. Его рука совершила невольное движение, будто он хотел обнять Грету или просто дотронуться — она заметила, и сердце колыхнулось в ее груди раненой птицей.

Они расстались полтора года назад.

Последний раз они общались полтора года назад.

Отец не знает, что они встречались.

Его начальник с командой уже погрузился в изучение новых улик по делу о трупе девушки, найденной заколотой у стадиона.

— Мартин, заходи, — позвал его отец и махнул рукой, призывая подойти.

— Я повешу твою куртку, — спокойно произнесла Грета.

Длинное скуластое лицо Мартина стало еще более угрюмым, чем бывало обычно. Она взяла из его рук документы и подождала, пока молодой человек отдаст ей свою куртку, потом вернула обратно его ношу.

— Спасибо.

— Не за что.

Мартин все так же затравленно глядел на нее, потом развернулся и зашагал внутрь комнаты.