Грешники - [4]

Дворец главной чертихи никто не охранял. Двери не заперты. Душа Виталия свободно проникла внутрь здания, полетала по залам и оказалась в туалетной комнате, где перед зеркалом в позеленевшей медной раме сидела хозяйка дворца — Сантана. Первая дама преисподней представляла собой высокопородистую нечистую силу: волосатое мощное тело с задницей двухгодовалой кобылицы, с длинным и тонким, как у коровы, хвостом, с крепкими, хотя и короткими рогами на взлохмаченной, похоже, никогда нечёсаной голове.

«Интересно, — подумала душа Виталия, — чего это образина делает перед зеркалом? Она же не расчёсывалась с самого сотворения мира…»

Почуяв чьё-то присутствие, чертиха пошевелила волосатыми ушами, задвигала с шумом мясистым носом-хоботом и визгливо произнесла:

— Ну наконец-то, сколько тебя, душа кобелиная, ждать можно? Скучно мне здесь. Все надоели, никто не понимает, что я хочу. А ты должен понять. Я тебя по своему подобию с пелёнок создавала и охраняла от всех божеских соблазнов, хорош получился, знаю… Иди же ко мне, потешь мою грешную душу…

Какая-то неведомая сила, словно магнит, потянула душу Виталия к когтистым волосатым лапам Сантаны, простёртым к нему. Раздалось утробное урчанье, и запахло подвалом, где давно все заплесневело и прогнило. Душу несчастного грешника вывернуло наизнанку, и свет вокруг померк. В ту же секунду послышался вопль досады, сдобренный отборной руганью.

— О, будь прокляты все райские сады на небесах!!! Сколько говорила своему алкашу: пора все души принимать в ад вместе с телами! Скукота жить среди теней. Ну уж на сей раз я сделаю для себя такое исключение. Верну тебе, прелесть моя, человеческий вид и попробую то, о чём давно мечтала: земной любви.

Душа Виталия закружилась в бешеном вихре, перестала слышать и видеть, но зато почувствовала, как наливается плотью её оболочка. Через мгновение перед Сантаной уже стоял наш Аполлон, каким был там, на столе в анатомичке: обнажённый и прекрасный.

Хозяйка преисподней, вновь повизгивая и шевеля отвратительными ушами, обошла грешника вокруг несколько раз. Визг перешёл в стоны, маленькие, глубоко сидящие глазки загорелись сиреневым огнём, тело стало вздрагивать. Виталий в ужасе, что сейчас это чудовище прикоснётся к нему, закрыл глаза, мечтая только об одном — потерять сознание. И вдруг услышал ласковый голос:

— Не бойся, прелесть моя, я не стану больше тебя пугать… Посмотри на меня, посмотри на свою Сантану, и тебе будет хорошо.

Виталий открыл глаза, и сердце его остановилось: перед ним стояла обнажённая прекрасная женщина. Густые локоны рыжих волос струились по бело-мраморной коже плеч, груди, спины, доходя до самых бёдер, изгиб которых был настолько соблазнительным, что Виталий протянул к ним свои руки, уже не думая ни о чём…

Любовники опустились на пушистый темно-вишнёвый ковёр, который оказался вдруг под ногами Виталия вместо заплёванного щербатого пола. Женщина стонала и послушно изгибала своё обольстительно-прекрасное тело в такт желаниям мужчины. А он вдруг почувствовал, как в душу его вселился дьявол: ему хотелось рвать зубами и когтями упругие груди, живот и вздрагивающие от сладострастия бедра. Хотелось, чтоб белая кожа обагрилась алой свежепахнущей кровью, а гибкие суставы захрустели в его мощных объятиях. Виталий последним усилием воли направил эту сатанинскую силу в сокрушающий удар… Женщина вскрикнула и разжала свои объятия. Виталий откинулся на ковёр, тяжело дыша и все ещё плохо соображая, кто он на самом деле: человек или дьявол? По привычке, ему хотелось после всего услышать ласковый голос только что любимой им женщины, и он приподнялся, чтобы попросить её об этом. Руки его опёрлись на скользкие мокрые камни. Рядом он увидел Сантану. Ведьма, утробно урча, длинным коровьим языком облизывала мокрую шерсть между ног. У Виталия потемнело в глазах, и он потерял сознание.

В то время когда Виталий занимался любовью с главной чертихой ада, душа Ирины ещё кружилась около дворца заместителя величайшего властителя всего зла на земле и во вселенной — Огня. Двери были плотно закрыты. Но удирать куда-то и возвращаться к жаровням и котлам не было желания. Она чувствовала, что только здесь, во дворце, её законное место. Поэтому, облетев несколько раз дворец, она нашла щель в окне и протиснулась внутрь. «Хорошо бы остаться незамеченной подольше и все здесь разглядеть как следует», — только и успела подумать душа грешницы, как послышался грубый клокочущий голос:

— Молодец, крестница! Хвалю за находчивость и смелость! Не зря я тебя с малолетства к рукам прибрал и уму-разуму учил. Хороша чертовка получилась!!!

Иринину душу словно пригвоздил к месту этот громовой голос, она не смела пошевелиться, разглядывая главного дьявола ада с оскаленной рожей бульдога. Огнь восседал на высоком троне, словно Джордано Бруно на костре инквизиции. Такие рисунки были раньше во всех учебниках истории средних веков. Под троном его что-то горело и чадило, огненный ветер раздувал его багровый плащ, шевелил кончик хвоста и шерсть на мощных мускулистых руках-лапах. Но дьявол не чувствовал этого адского жара, наоборот, был доволен и весел: