Грешница по контракту - [40]

Он там, лежит на моей кровати, раскинув длинные ноги.

— Где ты шляешься, куколка? — насмешливо говорит Дэн, глядя в мои расширившиеся от удивления глаза — Я пришел за долгом.

— За каким? — спрашиваю тупо, пытаясь восстановить дыхание. Сердце вот вот выскочит из груди.

— За супружеским, детка. Мы же почти семья — давно я его не видела в таком настроении. Дэн смеется, а я готова провалиться сквозь землю, от взгляда его прекрасных, любимых глаз.

— Мог бы и ботинки снять — недовольно бурчу, хотя мне хочется лечь рядом, свернуться калачиком, и просто чувствовать его обжигающее тепло, руки на своем теле, и жадные губы. От этих мыслей, в низу живота разливается горячее возбуждение. Он прожигает меня взглядом, и раздувает породистые ноздри, принюхиваясь, словно дикий зверь, чувствующий феромоны, выделяемые самкой.

— Катя, иди ко мне — приказывает Дэн, и я, как сомнамбула, повинуюсь. Даже если бы и хотела, не смогла бы сопротивляться похотливому влечению этого красивого, опасного мужчины. Его рук задирает мою блузу, и ложится на живот. От неожиданности, я забываю, что нужно дышать. Просто дышать, что бы продолжать жить. Не могу, словно спазм в горле, не дающий воздуху проникать в мои легкие.

— Странно, ничего не чувствую — говорит Денис, легко проведя ладонью по коже.

— Еще рано — шепчу, боясь, что он уберет свою руку. Это, что — то невероятное. — Слушай, почему?

— Что, почему? — не понимающе, спрашивает Денис, не отводя взгляда от моего живота.

— Катя, мне просто страшно. Я устал бороться с собой — тихо говорит он. — Страшно, что я не смогу дать вам того, что вы все ждете от меня. Мой отец, биологический, не способен был любить, не умел. Я боюсь, что не смогу сдержать зверя в себе, которого он подселил в меня. Знаешь, я ведь помню все, хоть и был совсем ребенком. Каждую минуту, каждую секунду, проведенную возле тела матери. Не могу забыть. Он убил ее за то, что она любила меня. Эта любовь затмила страх перед ним. Помню, хруст, с каким нож вошел в ее тело, словно это вчера все произошло. А он лег спать. Просто захрапел, лишив меня той единственной, которая меня любила — Дэн сидит, закрыв руками голову. Видно, как нелегко даются ему слова.

— Ты не такой, Дэн, я знаю. Ты совсем иной. Ты отражение матери, любящей и чувственной — я глажу его по голове, прижав к себе, и плачу. Сколько же пережил этот сильный мужчина. — Я люблю тебя — шепчу, заливаясь слезами — До безумия люблю.

— Я тоже люблю тебя, Катя — выдыхает он, до хруста сжимая мое тело, но вдруг, спохватившись, расслабляет объятия, — Тебе не больно?

— Не отпускай меня — шепчу, обвив руками сильную шею — только не отпускай.

— Никогда — его губы накрывают мои, рука, одним движением стягивает с меня джинсы, вместе с трусиками. Сердце готово выскочить из груди. Волна жара проходит по телу. — Ты, научила меня жить, по настоящему. До этого был сурогат — хрипло шепчет Дэн, избавляясь от одежды.

— Я сейчас взорвусь — тихо говорю я, когда он прикусывает зубами мой сосок. С этой беременностью моя грудь стала невероятно чувствительна. Соски будто горят, под его пальцами. Я чувствую сладкий спазм внизу живота.

— Ты такая мокрая — шепчет Дэн, снова целуя меня. — Я умираю от желания.

— И, что же тебя останавливает? — нетерпеливо спрашиваю, извиваясь под ним всем телом.

— А ему, ну ребенку, не навредит? — он запинается на каждом слове, странно смутившись.

— Все будет хорошо, Дэн — счастливо улыбаюсь я, привлекая его к себе. Никогда не видела, не чувствовала в нем столько нежности. Он сводит меня с ума, и я невольно выгибаюсь ему навстречу, разведя ноги, словно приглашая. Дэн больше не сдерживается, и резко входит в меня, заставляя орать от невероятного удовольствия, разрывающего мое тело.

— Только не останавливайся, — кричу, раздирая связки. Он и не собирается останавливаться. Вбивается в меня сильнее и сильнее. Чувствую, как сокращаются мои мышцы от невероятного, сокрушительного оргазма, раздирающего меня на миллиарды кусочков. Дэн, наконец взрывается, изливаясь, и рыча замирает, войдя в меня до упора.

— Я хочу остаться — говорит он, отдышавшись — Попробую спать с тобой. Ты позволишь? Катя, я впервые в жизни хочу этого. Правда. Я всегда сплю один.

— Я хочу этого, больше всего на свете — счастливо говорю, засыпая на его плече. Все страхи и преживания улетучиваются из моей головы.

Глава 17

— Здравствуйте, Ольга — голос несущийся из телефона, вкрадчивый, пробирающий до костей. Ольга Петровна сразу поняла, с кем разговаривает, и оглянулась по сторонам. Только бы никто не услышал.

— Я ждала вашего звонка — шепнула женщина. Похититель ее сына позвонил ей впервые две недели назад. И именно тогда она услышала голос своего любимого мальчика, своего Давида. Он был жив, и для матери это было главное. Теперь она каждый день проводила в ожидании.

— Вот и славно. Вот и ладно — голосом доброго дядюшки продолжил вещать незнакомец. — Я готов отдать вам вашего сына. Но только при условии, что вы, дорогая Олюшка, придете одна. Сможете?

Конечно, она сможет. А как же иначе? По углям пойдет, лишь бы снова прижать к груди своего любимого мальчика.