Грешная и святая - [42]

Однако она обнимала его и могла делать все, что угодно, с его губами. Как странно. Их поцелуй длился так долго, что они словно стали частью друг друга.

Толчок кареты снова придавил девушку к Трису, и она почувствовала, как он напрягся. Горячая волна желания накрыла ее, но она прервала поцелуй.

– Мы должны остановиться.

– Должны? – Тяжелые веки закрыли темные смеющиеся глаза, его губы выглядели еще более чувственными. Еще более соблазнительными. Более очаровательными…

Ей не хотелось разрушать это очарование словами.

– Я не могу допустить, чтобы ты погубил меня, Трис. Это будет катастрофой. Для нас обоих…

Он поймал прядь ее волос и намотал на палец.

– Я женился бы на тебе, если бы ты забеременела.

Если это не искушение, тогда что? Заполучить навсегда его и его ребенка!

– Прости, Трис… Ты мне нравишься, но я не смогла бы стать герцогиней. Возможно, мы сможем быть друзьями. Мы могли бы писать друг другу.

– Писать… – отозвался он.

– Или нет. – Она забрала у него из руки свои волосы и прекратила эту увлекательную игру. – Мы похожи на путешественников, которые встретились в чужой земле и стали компаньонами. У себя на родине они никак не связаны между собой.

– Мы только что обнаружили очень сильную связь.

– Поцелуи – это еще не все.

Его губы дернулись.

– Верно.

– Прекрати! У нас нет ничего общего.

– Разве?

Крессида знала, что он прав, и боялась, что он начнет приводить примеры.

– Не важно. Я слишком обычная для тебя, слишком правильная. Со мной ты скоро потеряешь терпение. Тебя привлекает это, – добавила она, указывая на свой скандальный костюм, – а меня – нет.

– Я был бы счастлив, если бы ты сняла его.

Она слезла с его колен и вернулась на свое сиденье.

– Видишь! Только ты мог бы сказать такое!

Он поднял брови.

– Ты и такие, как ты. – Она прижала ладони к своим горячим щекам. – Почему я веду себя так? Ты не настроен жениться. Ты пытаешься соблазнить меня. А обещал, что не будешь!

Он откинулся назад, в свой угол.

– Нет, не обещал. Я обещал, что ты можешь доверять мне. Это правда. Ты поцеловала меня не по принуждению, Крессида, и не делай вид, что это не так.

Он казался расслабленным, веселым и соблазнительным, как сам сатана.

– А вот соблазнить тебя – это хорошая мысль. Я подумаю!

– Это была бы катастрофа!

– Не спеши. Моя бесстрашная исследовательница, ты не знаешь, что ждет тебя за поворотом.

– Я искренне надеюсь, что там «Ночная охота».

– Там есть удобные кровати, и до конца этой рискованной ночи еще много часов. Крессида, твое путешествие не закончено, пока ты не вернешься домой, к родителям. Ты не думаешь, что было бы жаль пропустить самую волнующую… сцену?

По ее коже побежали мурашки, мышцы напряглись.

– В тебе говорит дьявол.

Он засмеялся.

– Ты думаешь, что я одержим дьяволом?

– Я думаю, что ты – дьявол.

И это было так. Он просто знал, как играть с ней. Его ум был таким же изощренным, как его опытные руки и губы.

Именно поэтому он не пытался коснуться ее и отодвинулся в свой угол как можно дальше. Он знал, что от этого он был для нее более желанным.

И как будто затем, чтобы доказать это, он заговорил:

– Я хочу заняться любовью с тобой, Крессида, и я могу сделать так, что ты не забеременеешь, даже не лишишься девственности. Я хочу этого ради своего удовлетворения и наслаждения, но также ради тебя. Как ты и говоришь, это путешествие скоро закончится. Мне, как твоему проводнику, больно позволить тебе покинуть мои земли и не испытать самое лучшее, особенно после того, как я провел тебя по грязному и отвратительному дому. Я предлагаю тебе огромное наслаждение, Крессида, при очень малом риске.

Ее тело сгорало от желания. Она молилась о том, чтобы он не заметил этого.

«Очень малый риск, – отметила она. – Он не сказал: никакого риска».

Это подчеркивало его искренность, которая была соблазнительна сама по себе. Она ценила честность. И если бы она была честна сейчас, она бы призналась ему, что последние двадцать четыре часа в его компании были самыми необыкновенными часами, о которых она будет вспоминать. В этой скандальной ситуации, в этом странном костюме она впервые в жизни чувствовала себя настоящей.

Так ли чувствовал себя ее отец в Индии? Неужели из-за этого он не мог вернуться домой, даже для того, чтобы быть с женой и ребенком?

Артур Мэндевилл нашел свое место в Индии. Но в этой дикой стране не было места для его дочери, разве что с проститутками и их клиентами.

– Я бы хотел знать, что тебя беспокоит, – сказал он. – Ты боишься потерять невинность?

Она засмеялась.

– А ты думаешь, что это пустяк? Он пожал плечами.

– Если о твоем присутствии в Стокли-Мэнор станет известно, ты погибла. Ты не изменишь этого, что бы ты ни делала сейчас, и, конечно, если это случится, я женюсь на тебе.

– А я откажу тебе.

– У тебя нет выбора, Крессида. Придется вернуться со мной в «Ночную охоту» и провести там остаток ночи. Никто не узнает, что мы будем делать там.

– Я буду знать.

– Банальность, недостойная тебя.

Это задело ее.

– По-твоему, добродетель вульгарна?

– Может, так оно и есть.

– Ты в самом деле дьявол.

– Нет, – сказал он, опередив ее. – Не пытайся спасти мою бессмертную душу. Я не думаю, что она в опасности. Сегодня ночью ты рискуешь только тем, что будешь слишком сильно жаждать удовольствия. Ты можешь стать безрассудной.