Гренадилловая шкатулка - [121]

Пиявки — лекарь

Револьвер

Следы

Имущество Монтфорта

Шкатулка из красного дерева

Эскизы

Я подвел черту и ниже дописал:

Конни

Ящик стола

Соли

Почесывая голову, я думал, что бы еще добавить к написанному, когда в библиотеку вошел Фоули. Он был один, без Элис. Увидев, что я сижу за его столом и пишу его пером, он усмехнулся.

— Добрый вечер, Хопсон. Вижу, вы забыли свои тревоги и по моему совету устроились, как у себя дома.

— Я обеспокоен, как и прежде. Где мисс Гудчайлд? Полагаю, она приедет с минуты на минуту?

Фоули опустился в кресло и наклонился к огню.

— Визит прошел не так, как мы ожидали и надеялись. Мне не удалось поговорить с Конни. Два дня назад она уехала в Лондон и еще не вернулась. А Роберт Монтфорт не выразил радости при моем появлении.

— А мисс Гудчайлд?

— Что касается нашей дорогой мисс Гудчайлд, с ней я встретился и постарался объяснить ваши опасения. К сожалению, она не прислушалась к вашим предостережениям.

Я сердито посмотрел на него.

— Что значит «не прислушалась»?

— Едва я вручил ей ваше письмо и сообщил, что вы остановились в моем доме и тревожитесь за ее благополучие, она рассмеялась. Сказала, что вы преувеличиваете опасность и выдумываете всякие ужасы, дабы избавиться от ее помощи. Я ответил, что ей следует прочесть ваше письмо, и она сама убедится, что ваши страхи отнюдь не беспочвенны. Что коляской, которую вы видели у дома мадам Тренти в день ее смерти, управлял Роберт. Что он виновен в гибели своего отца, Партриджа и мадам Тренти и он же покушался на вашу жизнь. И вы опасаетесь, что он пригласил ее в Хорсхит, дабы в помешательстве ума совершить очередное злодеяние — убить ее.

— И что же она ответила, услышав все это? Она прочитала мое письмо? Неужели у нее не возникло дурных предчувствий?

— Нет. Она сказала, что ваши доводы ей ясны, но она не хуже вас разбирается в людях, и Роберт Монтфорт не производит на нее впечатления безумца. Более того, не он пригласил ее в Хорсхит, а мисс Аллен. Неужели из этого следует, что мисс Аллен тоже безумна?

Со слов Фоули я понял, что Элис просто-напросто посмеялась надо мной. Не зная, как реагировать на такое безрассудство, я лишь покачал головой.

— Она согласилась уступить лишь в одном — пообещала запереть на ночь дверь своей комнаты и не выходить из нее, заявив при этом, что она вполне способна постоять за себя.

Фоули медлил в нерешительности.

— Что еще?

— Она сказала, что самым серьезным образом настроена помочь нам распутать это дело и что, в отличие от вас, ее не так-то легко отвлечь от поставленной цели.

Я положил перо и посмотрел на свои руки. В груди гулко стучало сердце. Мои самые жуткие страхи воплощались в реальность. То, что приглашение исходило от мисс Аллен, ничего не меняло. Ведь, по словам конюха, именно она заказала коляску, которой управлял Роберт. Очевидно, и теперь она помогала племяннику.

Фоули заметил, что я расстроился, и, вероятно, его это чуть-чуть огорчило, ибо он попытался растормошить меня.

— А теперь скажите, Хопсон, — бодрым тоном осведомился он, — что это вы писали?

— Готовил план действий на завтра. Я надеялся, что Элис будет здесь, в безопасности, и рассчитывал при вашем содействии быстро довести расследование до конца.

— Хопсон, я очень устал и мечтаю поскорей добраться до постели, но, прежде чем уйти, я все же хочу успокоить вас раз и навсегда. Мне не удалось уговорить мисс Гудчайлд приехать сюда, но только потому, что я позволил ей не принять мое предложение. Будь я и в самом деле убежден, что она в опасности, я непременно настоял бы на своем. Не думайте, будто у меня нет сердца. Я понимаю вашу тревогу, но совесть меня не мучит по той простой причине, что я видел Элис и видел ситуацию в доме. Мисс Каммингз на месте, с ней еще несколько слуг. Элис обещала запереться на ночь. Завтра утром вернутся мисс Аллен, Элизабет, Брадфилды и Конни. Если Роберт задумал избавиться от мисс Гудчайлд, ночью он этого не сделает, а завтра утром она будет под защитой других людей. Нет, он будет выжидать удобного момента, а к тому времени мы уже вернемся в Хорсхит и выведем его на чистую воду.

Слова Фоули не утешили меня. Напротив, все мое существо сковал дикий ужас, какого я не знал с той самой ночи, когда случайно забрел в покои Роберта Монтфорта. Только теперь меня мучили не воображаемые призраки, покушавшиеся на мою жизнь, а страх за Элис, которой грозила вполне реальная опасность. Как могу я защитить ее, если она отказывается меня слушать? Как могу я спасти ее, если она не дорожит собой?

Глава 24

На следующее утро я вышел из кареты Фоули на Бридж-стрит в Кембридже. Скудное зимнее солнце посылало на землю косые лучи, воздух полнился запахом нечистот, и это напомнило мне Лондон. Чувство беспомощности, охватившее меня накануне вечером, не проходило. Я провел бессонную ночь и утром едва помнил себя. Фоули, напротив, был за завтраком спокоен и невозмутим и решительно отклонил мою просьбу немедленно отправиться в Хорсхит-Холл. Он сказал, что размышлял всю ночь и сомневается в виновности Роберта Монтфорта. Он допускает, что у Роберта были веские основания для убийства отца и Партриджа; тот выигрывал больше всех от смерти лорда Монтфорта. И если Роберт принимал Партриджа за своего незаконнорожденного брата, вполне возможно, что он также желал смерти и мадам Тренти, так как боялся, что отец отпишет часть своего состояния ей и новоявленному наследнику. Однако, заявил Фоули, он не находит объяснения тому, каким образом Роберт мог совершить убийства в Хорсхите, поскольку в тот вечер Роберт вышел из столовой вслед за ним и постоянно находился в поле его зрения.