Гренадёры - [19]

— Ага, парочка ненормальных работников, спешащих в злосчастную гостиницу, откуда все порядочные люди давно сделали ноги, совсем не подозрительна!

— Хочу напомнить, нам платят. А вот пятеро оставшихся самоубийц сидят там за свой счет. Так что кто тут более ненормальный, надо подумать.

Причалив к берегу, мы привязали лодку и направились по протоптанной тропинке к дому. Гостиница «Сохатый» оказалась двухэтажным бревенчатым срубом. Над крыльцом на цепях висела деревянная табличка с выжженным названием гостиницы, увенчанная лосиными рогами. Войдя внутрь, мы очутились в просторном предбаннике. Побросав на скамейку свои походные рюкзаки, я заметила висевшие на крючках две мужские куртки.

Пройдя к стойке, Ким начал разбираться с лежащими на ней бумагами. Я решила заглянуть в шкаф, в котором должна была находиться униформа. Она там и находилась. Как раз мужской и женский костюмы. Достав их из шкафа, я скептически осмотрела.

— Надеюсь, они будут нам по размеру. Ты что-нибудь нашел? — спросила я, смотря, как парень откладывает в сторону бумаги.

— Нет, обычная макулатура. Счета, подписки, увольнительные, инструкции. А это тебе должно быть интересно, — протягивая мне тонкую книжку, ответил он.

— Что это?

— Меню.

— Смеешься? Я умею готовить, но только простые блюда. Если, конечно, хочешь, чтобы они были съедобными, — предупредила я, изучая книжку.

Посмотрим: «Завтрак — каша, обед — суп или др., ужин — любое мясо». Справлюсь.

— Я думаю, травля посетителей разнообразит список несчастных случаев. Но, пожалуй, с этим не стоит торопиться, — серьезно решил напарник. — В гостинице всего восемь комнат. Пять заняты и три свободны. Можем занять любые оставшиеся. Ты какую хочешь: «Клен», «Березу» или «Дуб»? — разбирая ключи с деревянными брелоками в форме листьев, спросил он.

— Чур мне «Клен»! У него листья осенью красивые, — хватая ключ, отозвалась я. — А в «Дубе» сам живи. Название как раз для тех, кто хочет оного дать.

— Спасибо. Я пока не собираюсь, — решил Ким, на всякий случай беря ключ от «Березы».

Порешили для начала расположиться в своих комнатах и переодеться, а потом заняться «рабочими» обязанностями. Поднимаясь по лестнице в жилой отдел гостиницы, я с интересом рассматривала убранства охотничьего домика. Картины, изображающие сцены охоты, удочки, ружья, трофейные чучела рыб и черно-белые фотографии бородатых мужчин в клетчатых шапочках украшали стены. Второй этаж состоял из длинного коридора, утыканного с двух сторон дверьми номеров. На дверях висели большие копии миниатюрных ключных брелоков.

Наши с Кимом номера оказались друг напротив друга. Открыв дверь, я вошла в маленькую, но уютно обставленную комнатку. Убранство состояло из двуспальной кровати на кривых ножках, прикроватной тумбочки со стоящей на ней лампой, шкафа и пары столиков, на которые можно было разместить различные вещи. Простенько, но со вкусом. На одной из стен висела голова лося. Интересно, такая в каждой комнате висит? Если да, тогда у местной популяции явная нехватка голов. Стряхнув пыль с чучела, я повесила ему на рога рюкзак. Разувшись, я с благодушным вздохом плюхнулась на кровать. Удобно. Потягивание всех четырех конечностей сопроводилось пугающим треском. Эх, как лениво вставать! Но надо. Подняв свое бренное тело в вертикальное положение, я решила переодеться. Посмотрим, что у нас за форма. Пышная юбка коричневого цвета с белой рюшей и полосатым бантом на поясе, простая льняная рубашка с коротким рукавом и корсет. И вот с корсетом у меня как раз возникли трудности. Размерчик, прямо-таки сказать, был не мой. Шнуровка никак не хотела сходиться. Мне повезло, в этом фасоне она находилась спереди. А если бы сзади?! Смирившись с мыслью завязать ее до конца, я решила, и так сойдет для сельской местности. Что у нас осталось? Хм, непонятно, к какому месту шелковая синяя лента. Ну и куда ее? Ладно, прикрою полоску на шее.

Как только я закончила поправлять новоприобретенный наряд и думать, как в нем, собственно говоря, работать, раздался стук в дверь.

— Кто там? — невинно поинтересовалась я, прикидывая расстояние для внезапного удара. На случай, если он, конечно, понадобится.

— Я, — лаконично ответили за дверью.

— Кто «я»?

— Ты — тугодумка, а я — несчастная жертва сурового распределения, обреченный на работу с тобой.

От такого наглого заявления я быстро распахнула дверь. Разумеется, трогательные речи принадлежали Киму.

— Это кто тут несчастный и обреченный?! А как насчет меня?! Мне достался циничный, холодный и острый на слова тип! Вдобавок еще и чахоточный! Плюнуть страшно.

— А ты не плюй, — посоветовал парень, закрывая за собой дверь.

Насупившись, я стала разглядывать униформу напарника. Она была весьма проста: коричневая рубашка с воротом под горло и кожаными вставками на локтях да брюки. «Везет же некоторым», — с завистью подумала я. Ему в корсет впихиваться не надо. Ким тем временем изучал меня.

— Чего-то не хватает… — задумчиво изрек он после осмотра. — А, понял. Вот, ты забыла, — парень протянул мне белый фартук.

Я, возмущенно пыхтя, повязала его. Ну, все.

— Я в таком виде отказываюсь выходить на люди! — протестующе взвыла я.